А в это время во дворце происходило следующее.
На площади перед воротами собралась уйма народу. Каждому хотелось услышать о том, что же скажет султан.
Алладин был вне себя от счастья. Старый султан пообещал, что после свадьбы он передаст трон мужу своей дочери.
Но радость оказалась недолгой.
– Все-таки я – обманщик, – прошептал юноша, – и трон султан передает не Алладину, а принцу Али.
Он тут же бросился искать Жасмин, чтобы успеть во всем признаться ей.
Жасмин встретила его в тронном зале.
– О, мой дорогой принц Али, как я счастлива!
– Жасмин, я должен тебе что-то сказать...
– Потом, идем, послушаем, как будет говорить перед народом мой отец. Жители Багдада любят тебя, принц Али, и будут рады видеть тебя своим султаном.
– Но я не могу стать султаном! – воскликнул Алладин.
Но Жасмин уже не слышала его. Гул толпы перекрыл последние слова Алладина.
Султан появился на балконе над воротами.
– Да здравствует принц Али! – кричала толпа. – Да здравствует наш султан!
Старик поднял руку, и шум тут же улегся.
– Я хочу тебе сказать... – зашептал Алладин.
– Нет, потом, – закричала Жасмин, увлекая с собой юношу, – ты тоже должен стоять на балконе. Мы должны стоять все трое, народ должен нас видеть.
– Но я не тот, за кого себя выдаю, – настаивал Алладин, перепрыгивая через ступеньки, чтобы поспеть за девушкой.
– Я знаю, ты любишь притворяться нищим, любишь ходить в одеждах оборванца по базару – так, как это делал великий Гарун-Аль-Рашид. Если хочешь, после свадьбы мы проделаем с тобой это вдвоем. То-то позабавимся!
– Я не об этом...
Но тут впереди винтовой лестницы блеснул свет, и Жасмин с Алладином оказались на балконе рядом со старым султаном.
И вновь крики толпы чуть не оглушили Алла дина.
– Принц Али! Великий Али! Щедрый Али! – неистовствовала толпа.
Султан улыбнулся.
– Видишь, принц, как они тебя любят.
Признаться старому султану во всем сейчас, стоя на балконе, Алладин не решился. Да тот про сто не поверил бы ему. Юноша понимал, теперь ничего не изменишь, от него самого теперь ничего не зависит.
Султан поднял руки, пытаясь успокоить народ. Над площадью зависла тишина.
Султан набрал полную грудь воздуха и крикнул:
– После свадьбы я решил передать власть мужу своей дочери принцу Али.
– Да здравствует принц Али, будущий султан Багдада! Да здравствует наш мудрый султан! Да здравствует принцесса Жасмин!
Принцесса крепко сжала руку Алладина.
– Видишь, как они тебя любят. Ты будешь хорошим правителем, ты же знаешь, что им нужно
И тут среди яркого солнечного дня тень внезапно легла на султана, Алладина и Жасмин, стоявших на балконе. Огромный черный ворон сел на перила и расправил крылья.
Попугай Яго посчитал лучшим сесть на карниз и наблюдать со стороны.
Ворон превратился в Джафара. Он взмахнул плащом и расхохотался.
Жасмин испуганно вскрикнула, султан от удивления раскрыл рот.
– Где моя лампа? – тут же спохватился Алладин и вспомнил, что оставил ее в шатре.
Но Джафар не дал никому опомниться. Тут же по его приказу небо заволокло тучами, хлынул дождь, засверкали молнии.
Он извлек лампу и, покачав ее на мизинце, показал Алладину.
– Все, кончилась твоя власть, ты не стал султаном.
– Отдай! – выкрикнул юноша, но тут же сноп искр ударил из глаз Джафара, и Алладина отбросило к стене.
Хохот злодея полетел над онемевшей площадью.
– Я самый могущественный колдун во всем мире!
Джафар потер лампу, и из нее появился джин. Народ, собравшийся на площади, закричал.
– Джин, сделай меня султаном!
– Слушаюсь и повинуюсь, – грустным голосом произнес джин.
– Неужели ты послушаешься этого мерзавца?! – закричал Алладин. – Сделай же что-нибудь!
– Не могу, – развел руками джин, – теперь он хозяин лампы.
И тут же белые одежды Алладина исчезли, он снова оказался в старой рваной одежде, слон, стоявший во дворе, тут же превратился в обезьянку Абу.
Султан и Жасмин, ничего не понимая, смотрели на это превращение.
И тут налетевший ветер сорвал с головы султана чалму, и она оказалась на голове Джафара.
Его черные одежды сделались белыми, и он подошел к краю балкона, протянул руку, и мириады искр посыпались на толпу.
Все смотрели на Джафара как загипнотизированные. Затем он взмахнул правой рукой, и все на площади замерли. Остановились даже птицы в полете, остановилось само время.
Колдун приблизился к Алладину и рассмеялся.