– Ну что, оборванец?
Алладин пытался дотянуться до своего обидчика, но Джафар сделал так, что юноша завис в воздухе и не мог коснуться ногами земли. Алладин барахтался, не в силах что-нибудь поделать.
– А вы, – обратился колдун к султану и его дочери, – теперь будете прислуживать мне. Ты, султан, с этого момента мой придворный шут, – и тут же на старике появились одежды, сшитые из разноцветных лоскутков, а на голове появилась шапочка с бубенчиками. – Ты шут и будешь меня смешить, – Джафар расхохотался. – А ты, Жасмин, внимательно посмотри на своего принца, не думаю, что он тебе нравится в таком виде. Никакой он не принц, а самый обыкновенный проходимец, обманом пытавшийся захватить власть. А ты чуть не стала его женой.
– Алладин... – позвала девушка, – что происходит?
– Я хотел тебе сказать, – грустно произнес юноша, – хотел во всем признаться, но, к сожалению, мне приходится делать это слишком поздно. Никакой я не принц, а воришка и базарный обманщик. И единственное, что я могу сделать – это просить у тебя прощения.
– Алладин, – воскликнула девушка, – я все равно люблю тебя. Помоги нам!
Юноша развел руками.
– Я ничего не могу сделать, сила теперь на стороне Джафара. Прости меня.
– Ты – мерзавец! – закричал султан, но тут же замолк, потому что на его шапочке зазвенели бубенцы.
– Молчи, шут, – рассмеялся Джафар, – ты хорошо умеешь смешить своего господина.
– Ты гнусный обманщик, ты украл лампу! – закричала Жасмин. – Ты никогда не будешь правителем Багдада!
– Я уже правитель Багдада, – спокойно отвечал Джафар, – и ты станешь моей женой.
– Никогда! – выкрикнула девушка.
Джафар поднял руку и тут же глаза принцессы затуманились, на лице появилась улыбка. Она видела перед собой не Джафара, а Алладина, но юноша не знал этого.
– Подойди ко мне, – скрипучим голосом проговорил колдун.
Жасмин сделала несколько неуверенных шагов и улыбнулась растерянно и нежно.
– Поцелуй меня, любимая, – усмехаясь, попросил Джафар.
И Жасмин, видя перед собой только Алладина, трогательно поцеловала колдуна в щеку.
– Вот видишь, Алладин, все подвластно моей воле, Жасмин забыла тебя.
– Ты подлый обманщик! – кричал юноша, размахивая руками. – Это все колдовство, Жасмин никогда не полюбит тебя!
– А то, что ты был принцем Али, разве это не колдовство?
Алладину пришлось замолчать. Но он понимал, Жасмин по-прежнему любит его, и только это служило ему утешением.
– Итак, нужно кончать, – подытожил Джафар. – Два моих желания уже выполнены, третье оставим на потом. Я хочу, чтобы Алладин был мертв, – и Джафар принялся бормотать заклинание.
Но ничего из этого не получилось.
– Джин, – громко крикнул колдун.
– Да, господин.
– Ты сделал меня беспомощным колдуном?
– Ничуть, – возразил джин. – Каждый владелец лампы должен знать, джины не умеют убивать.
– Но я – не джин.
Гигант пожал плечами.
– Но сила твоя, Джафар, происходит от джина, значит, запреты распространяются и на тебя.
– Тогда... тогда... – Джафар прямо позеленел от злости и уже не соображал, что говорит, – тогда пусть Алладин со всеми своими пожитками исчезнет из Багдада и отправляется туда, где лежит вечный снег.
И тут же колдун пробормотал заклинание, такое же страшное, как его обезображенное злостью лицо.
Поднялся страшный вихрь, Алладина закружило.
– Я люблю тебя! – услышал юноша крик Жасмин.
Тут же громыхнула молния, он почувствовал па своем плече обезьянку Абу и что-то колющее ткну лось ему в лицо. Он еще не понимая, что происходит, обхватил скрученный в трубку волшебный коврик, и ветер унес его.
Джафар злорадно потер руки.
– Ну все, с Алладином покончено. Если я сам не могу убить его, дело докончит мороз.
Джин понурил голову.
– А теперь полезай в лампу.
Алладин от ужаса закрыл глаза. Его переворачивало через голову, бросало из стороны в сторону, а потом он упал на что-то мягкое, но очень холодное.
Юноша открыл глаза. Вокруг него расстилалась бескрайняя белая пустыня. Он лежал на снегу. Рядом, в сугробе, без чувств лежал его верный друг Абу. Коврик наполовину занесло снегом.
– Как здесь холодно! – поежился юноша и зябко поджал пальцы босых ног. – Эй, Абу, очнись!
Он вытащил его из снега и стал отогревать своим дыханием. Тот вскоре очнулся, глубоко вздохнул и с грустью посмотрел на своего хозяина.
– Ну что, Абу, – улыбнулся Алладин, – наши дела еще не так плохи, этот злой колдун от ярости не понимал, что делает. Он сказал, чтобы я со всеми пожитками исчез из Багдада, а все мои пожитки – ты, да волшебный ковер.