– Конечно же, тебя, – засмеялась девушка.
– Ты хочешь стать моей женой?
– Это невозможно.
Тут в спальне появился невидимый для Жасмин джин.
– Но принц Али и Алладин – это все я, – воскликнул юноша и тут же на нем появились богатые одежды.
Жасмин ахнула.
– Так что же нам делать?
– Садись и слушай.
Алладин усадил девушку на ковер, сам уселся рядом и приказал:
– Джин, явись.
Джин появился перед принцессой в полупрозрачном виде, чтобы не так испугать ее. Но все равно Жасмин сразу же лишилась чувств, лишь только увидела синего гиганта.
Джин, не растерявшись, зачерпнул пригоршню воды из фонтана и швырнул ей в лицо.
– Принцесса, ты слишком чувствительна, – наставительно сказал джин, когда Жасмин открыла глаза. – Приступая к важному делу, нельзя отдаваться на волю чувств.
– Кто это? – чуть слышно пролепетала Жасмин.
– Это джин, мой друг, он и сделал из меня принца.
– Это невозможно! – воскликнула девушка.
– Это самый настоящий джин, такой, о каких рассказывают в сказках.
Наконец-то принцесса поверила в то, что перед ней не видение, а самый настоящий джин.
И вот они вдвоем изложили перед ней свой хитроумный план.
Жасмин согласилась подыграть, только попросила об одном:
– Пусть мой отец не удивляется появлению джина, ты сможешь это сделать? У него все-таки слабое сердце.
– Да, для меня такое по силам. Когда он увидит меня, то ничуть не удивится. Я приснюсь ему сегодняшней ночью и подготовлю к встрече.
– Хорошо, – сказал Алладин, – и если все удастся, ты получишь свободу.
– А если султан не согласится? – вздохнула Жасмин.
– У Алладина есть третье желание.
Итак, мой дорогой читатель, Алладину ничего не остается, как только ждать завтрашнего дня, чтобы вместе с Жасмин и джином предстать перед султаном, покаяться во всем и надеяться на его милость.
Итак, не желая отказываться от задуманного, Алладин направляется прямиком в Главу 12а.
Глава 11а
И вот, следуя твоему выбору, Алладин летит на ковре-самолете в Багдад, в султанский дворец, в надежде завладеть волшебной лампой, вырвать ее из рук алчного Джафара, ставшего теперь волшебством джина султаном и самым могущественным колдуном на Земле.
А Джафар в полной уверенности, что с Алладином покончено навсегда, в том, что он погребен во льдах, хозяйничал в султанском дворце, как хотел. Султан в шутовской шапочке, позванивая бубенчиками, забился в угол и был рад, что о нем хоть на время забыли. Хватило с него издевательств и злословия Джафара.
А вот Жасмин пришлось несладко. Бывший тайный советник, а теперь султан Багдада Джафар усадил ее на ковры и заставлял улыбаться. Конечно, Джафар мог заставить ее улыбаться своим волшебством, но он понимал, нужно сломить строптивый характер девушки, нужно научить ее притворяться. Ему доставляло несказанное удовольствие унижать султана и его дочь.
– Нет-нет, Жасмин, ты улыбаешься слишком грустно.
У девушки в глазах и без того блестели слезы.
– Ну-ка, правый уголок губ немного повыше, вот так. Такой ты мне нравишься. А блеск твоих глаз, несравненная Жасмин...
Принцесса не выдержала и разрыдалась, уткнувшись лицом в камень.
– Ничего, Жасмин, скоро это пройдет, ты привыкнешь ко мне. Скажи, я красив? – Джафар поднялся во весь свой рост и развел руки.
Он напомнил Жасмин старого черного ворона, только что прилетевшего с городской помойки, хотя на нем и были белые одежды султана.
Но больше всех упивался властью, как и водится, второе лицо в государстве, если птицу только можно назвать «лицом».
Попугай Яго сидел на султанском троне и чистил клюв о его бархатную обивку. Он отполировал его до блеска и то и дело разглядывал свое отражение в большом золотом блюде, на котором лежали жареные орешки. Он отполировал свой клюв так, как не полировала свои ногти даже принцесса Жасмин. Он настолько пресытился ощущением собственного величия и съеденными орешками, что даже крадись к нему сейчас кот, он поленился бы взлетать. Он чувствовал себя властелином мира. Он обнаглел настолько, что даже позволял себе не отвечать на вопросы господина и то и дело почесывал горло правой лапой, запуская свои желтоватые когти глубоко в перья. Ведь это же он, Яго, украл лампу, это он дал своему хозяину власть, и теперь он понимал, что хозяин будет безмерно дорожить им.
Яго горделиво осмотрелся по сторонам. И, заметив султана, прокричал.