– Эй, ты, дряхлый беззубый старикашка, ну-ка раскуси мне пару грецких орехов!
Султан встрепенулся, и по его морщинистым щекам побежали слезы. Такого унижения он даже и представить себе не мог. Ведь кто знал, что все сложится подобным образом и он, всемогущий султан, владыка вселенной, будет шутом при дворе злого Джафара.
Старик поднялся и, пошатываясь, звеня бубенцами, побрел к трону выполнять просьбу общипанного попугая.
А тому показалось, что султан идет слишком медленно.
– Эй, стражник, – приказал Яго, – всыпь-ка плетей старику, что-то он совсем обленился!
И в этот момент Жасмин умоляюще взглянула на Джафара.
Тот поднял руку. Стражник с занесенным кнутом замер.
– Эй, Яго, полегче! – грозно сказал Джафар. – Мне кажется, что твоя наглость не знает предела.
– Да разве это наглость, мой господин? Я просто попросил султана о маленькой услуге, ведь я уже устал щелкать орехи.
– Замолчи, а то я тебя посажу в клетку.
– Не хочу в клетку! – капризно огрызнулся попугай.
– Тогда и молчи, а то завяжу клюв шнурком.
– А вот говорить мне никто не запретит!
Джафар тут же выхватил из рукава шелковый шнурок и мгновенно сделав петлю, завязал на большом клюве попугая.
Как зло ни вращал глазами Яго, это не помогло. Он даже попытался своей когтистой лапой стянуть шнурок, но это ему не удалось и поэтому, обидевшись, он забрался в угол и отвернулся к стене, при этом подумав:
«Ладно-ладно, Джафар, ты меня еще о чем-нибудь попросишь, тебе еще нужен будет совет мудрого Яго. Вот тогда-то я и посоветую тебе какую-нибудь дрянь. И ты обязательно сломаешь шею, ведь без моей помощи ты ничто – глупый колдун, возомнивший себя невесть чем. А я птица стоящая, я знаю себе цену и не позволю унижать».
С этими мыслями попугай сунул голову под крыло и стал неподвижным, похожим на безглавое чучело.
Джафар хлопнул в ладоши, и в тронный зал вошли музыканты. Они расположились полукругом и по знаку нового султана заиграли. Зазвучала заунывная музыка, и Джафар кивнул принцессе.
– Танцуй, Жасмин.
– Я не какая-нибудь уличная танцовщица.
– Но я же султан, – усмехнулся Джафар, – а если ты не станешь танцевать, я прикажу всыпать плетей твоему отцу. Не забывайся, ты теперь не принцесса, а дочь шута, – и Джафар расхохотался.
Жасмин понимала, что обещание колдуна будет тотчас выполнено, если она не станцует.
Жасмин сбросила накидку и стала танцевать со слезами на глазах.
А Джафар, развеселившись, захлопал в ладоши.
– Резвее, резвее!
Музыканты заиграли быстрее, и Жасмин ничего не оставалось делать, как следовать музыке.
Джафар так разошелся, что вскочил сам и, широко разводя руки, стал хлопать в ладоши.
И тут лампа выпала у него из-за пазухи.
– О, мое бесценное сокровище! – упал на колени перед лампой Джафар и заглянул в носик. – Ну как, мой милый джин, ты не ушибся?
В ответ из носика лампы вырвалось маленькое облачко дыма.
– Ну-ка, назад, назад, я не тер лампу, можешь не притворяться.
И Джафар, чтобы лампа не мешала ему танцевать, поставил ее на невысокую колонку с бархатной подушкой наверху. Лампа, тронутая благородной зеленой патиной, была самой бедной с виду вещью в тронном зале. Здесь все блестело золотом, драгоценными камнями и шелками.
Жасмин с ненавистью смотрела на Джафара, но продолжала танцевать.
– Ну-ну, какие мы злые, – рассмеялся Джафар, – ничего, Жасмин, это скоро пройдет, и ты полюбишь меня.
– Никогда! – выкрикнула девушка.
Джафар достал плеть и занес ее.
– Не надо! – взмолилась Жасмин.
– Тогда смотри поприветливее и не позволяй себе грубых слов.
И тут глаза Жасмин засветились радостью. Джафар обрадовался, думая, что этот полный радости и нежности взгляд предназначен ему.
А дело было в том, что Жасмин увидела в оконном проеме Алладина. Тот стоял на ковре, держа на руках обезьянку, и прижимал указательный палец к губам. Девушка чуть не вскрикнула от восторга, но сдержалась, потому что в любой момент Джафар мог заметить ее возлюбленного и расправиться с ним.
Алладин, стоя на ковре, медленно вплыл в тронный зал и тут же исчез за колонной.
Жасмин тут же поняла его план.
– Джафар, прошу тебя, потанцуй со мной, – как можно ласковее произнесла принцесса и протянула вперед свои руки.
Джафар даже онемел от удивления, и какое-то время хлопал глазами. Он никак не мог придумать объяснения столь разительным переменам, произошедшим с девушкой.