Услышав такое, Абу взвизгнула и прижалась к Алладину.
– О, так она у тебя, оказывается, понятливая? – удивился мужчина. – Ну, так что, по рукам?
– Она не продаётся, – решительно произнёс Алладин.
– Ну, брат, в мире всё продаётся. Только надо знать цену. Ладно, я даю тебе ещё сто долларов, и обезьяна моя.
– Я же сказал, обезьяна не продаётся, – ещё решительнее сказал Алладин.
– Ладно, чёрт с тобой, тогда уступи мне своего попугая. Правда, этого костюма он, конечно, не стоит, ну, да как не помочь бедному парню.
Яго ещё больше съёжился.
– И попугай тоже не продаётся, – сказал Алладин.
– Хорошо, я покупаю тебе этот костюм, – мужчина кивнул на манекен, – плюс даю ещё пятьдесят баксов, и попугай мой. Ну что, согласен?
– Нет.
– А сколько же ты за него хочешь?
– Нисколько. Попугай не продаётся.
– Чудак ты, парень, – покрутил головой мужчина. – Сам же потом жалеть будешь, когда он улетит от тебя. А обезьяна твоя сдохнет от голода.
И, безнадёжно махнув рукой, мужчина пошёл прочь.
– А я, оказывается, дорого стою, – не без гордости произнесла Абу.
– Ха, – вдруг послышалось из лампы, – он не видел меня! Тогда он предложил бы взамен целое состояние!
Вдруг около витрины, внутри магазина, показалась какая-то девушка. Она улыбнулась Алладину, затем взяла «мертвеца», чей костюм предлагал Алладину незнакомый мужчина, под мышку и куда-то понесла.
– Вот это да, – Алладин от удивления раскрыл рот. – Вы видели?
Обезьянка, попугай и джин ничего не ответили, и это, очевидно, означало, что они поражены увиденным не меньше, чем Алладин.
Глава третья. Майкл и Рамон принимают решение
Выйдя из дома, на чердаке которого он оставил Алладина, обезьянку, попугая и джина, Майкл почти бегом направился к своему приятелю по имени Рамон.
Рамон был на четыре года старше Майкла, но это им нисколько не мешало дружить. К тому же их дружба была скреплена общими делами – Рамон и Майкл часто промышляли воровством.
Майкл застал своего приятеля дома.
– Ты в детстве сказки читал? – спросил он у него с порога.
– Какие сказки? – сделал большие глаза Рамон.
– Самые обыкновенные. Например, про джина, который жил в лампе.
– Не-а, – покрутил головой Рамон. – Я мультик смотрел.
– Тем лучше! – обрадовался Майкл.
– А зачем тебе?
– Что бы ты сказал, если бы я тебе сейчас показал настоящего джина?
– Я бы сказал, что ты сошёл с ума, – насмешливо сказал Рамон.
– Я серьёзно!
– И я серьёзно.
– Но я только что с ним разговаривал!
– С кем?
– С джином!
– Ты когда последний раз измерял температуру?
– Давно, а что?
– Пойди, измерь. Ты, кажется, немного заболел.
– Да клянусь тебе, что я только что видел его!
– Где?
– В Нью-Йорке! Я недавно отвёл их на наш чердак.
– Кого это «их»? – усмехнулся Рамон. – Что, этих джинов было несколько? Прямо нашествие какое-то, верно?
– Да выслушай ты сначала! Вместе с джином был этот... Алладин.
– Алладин?
– Да.
– Прекрасно! А обезьяны с ними не было? Кажется, в мультике была ещё и обезьяна.
– Была и обезьяна!
– Где, в мультике?
– Да нет, я имею в виду, я видел обезьяну вместе с джином и Алладином.
– Повезло тебе, – в голосе Рамона слышалась нескрываемая ирония.
– А ещё с ними был попугай!
– Хорошая компания, – кивнул головой Рамон.
– Послушай, неужели я похож на сумасшедшего?! – с обидой воскликнул Майкл.
– А я?
– Что ты?
– Разве я похож на сумасшедшего, чтобы верить этим твоим бредням?
– Но это не бредни! Я видел их собственными глазами!
– Слушай, а может, тебя просто кто-то ловко надурил, а? – уже почти серьёзно спросил Рамон.
– Да я сам сначала не поверил! – развёл руками Майкл. – Но он был прозрачный! Точно такой, как в мультике!
– Но-ведь это мультик! Сказка! Понимаешь? Я уже вышел из того возраста, когда верят в сказки!
– Хорошо, а вот в это ты веришь?
Майкл достал из кармана и протянул Рамону золотую монету, которую ему дал Алладин.
– Где ты её взял? – удивился Рамон. – Это же старинная монета! Из чистого золота!
– Мне её дал Алладин за то, что я ему сказал, где он со своими приятелями сейчас находится.
– Он что, не знает, что находится в Нью-Йорке?
– Насколько я понял, они только что появились у нас. А если судить по одежде Алладина, кажется, что они прилетели к нам из прошлых веков, из старинного Багдада.