– Ты запомнил, что должен сделать?
– Я записал это в своем сердце золочёными буквами, великий Гроббинфилд.
– Ты что, издеваешься?
– Я так разговариваю. Нам, джиннам, во всех книжках приписывают именно такую старомодную манеру изъяснения. Мы ведь консерватории не кончали...
– Идиот! – плюнул Долбин в сердцах.
– Так точно! – рявкнул джинн, имея в виду вовсе не себя, ему до смерти надоел трусливый маг, который в десятый раз переспрашивал одно и то же, трясясь за свою жизнь.
– Учти, этот трюк очень рискованный. Отправляйся и осмотри всё что нужно на месте. Мы не можем репетировать. Завтра всё должно получиться с первого раза! Вперёд! Возвратясь, доложишь мне, всё ли в порядке – и в лампу.
Джинн исчез со скоростью молнии.
– «Осмотри всё что нужно», – так сказал мой «великий» хозяин, – рассуждал джинн. – А что мне нужно? Голубой джинн знает, что нужно больше всего на свете, – заботиться о друзьях!
Алладин пробирался вдоль борта, не зная, что можно предпринять в этой ситуации.
– А ну, стой! – раздалось у него за спиной. – Чего шляешься по палубе? Сказано же: сидеть в каютах.
Алладин обернулся. Бандит, стоящий в карауле на палубе, направил на него оружие.
– Что там у тебя? – услышал террорист голос Махмуда Карима.
– Нарушитель, – повернулся бандит на голос командира, и, конечно же, обнаружил там попугая.
Так и не успев ничего понять, часовой полетел за борт, а Алладин стал крутить в руках мини-автомат «Узи».
– Что толку, Яго? Я всё равно не умею обращаться с этим оружием.
Со стороны солнца на корабль заходили две огромные железные птицы. Зависнув над палубой, вертолеты открыли боковые двери, раздался рёв мегафона:
– Принимайте деньги!
На палубу высыпали бандиты. Они прицелились в вертолёты, но огонь не открывали. Из первого вертолёта полетели тюки. Они лопались от ударов, и из них, как грязная вата, лезли зелёные бумажки.
– Деньги! – раздался всеобщий крик, и бандиты ринулись спасать доллары, которые стал разносить по палубе ветерок.
В момент всеобщего замешательства из тех же люков на палубу корабля стали спрыгивать люди в чёрных комбинезонах с автоматами в руках.
Отряд специального назначения приступил к операции по освобождению заложников. Алладин бросился в кают-компанию.
Махмуд Карим не поддался всеобщему ослеплению, его нельзя было смутить видом миллионов, рассыпанных на полу. Он сунул руку в карман, чтобы достать страшную коробочку с кнопкой.
В лицо ему ударил яростный комок зелёных перьев, раздирая щеки когтями и клювом. Главарь бандитов вскинул руки к голове.
Капитан бросился бандиту под ноги. Алладин стремительно нёсся от двери ему наперерез. Спецназовцы стремительно расправлялись с бандитами, которые ещё даже не успели открыть огонь.
Махмуд вскрикнул и изо всех сил ударил себя по карману, где лежало взрывное устройство. Тихо щёлкнула кнопка. В ящике с тротилом побежал ток к детонатору.
Казалось, всё застыло в страшном ожидании.
Именно в этот момент в воздухе появилось голубое лицо. Джинны соображают ещё быстрее, чем электрический ток бежит по короткому проводку. Голубой джинн, почувствовав, что в ящике на полу набирает силу смерть, и сделал всё, что успел...
Треснул сухим щелчком детонатор, а затем из ящика вылетело во все стороны восемьсот тысяч маленьких злых чёрных... блох!
Джинн не успел превратить взрывчатку во что-нибудь получше. Не решаясь задерживаться дольше, он растворился в воздухе.
А все автоматы на корабле внезапно стали стрелять конфетами «Тик-Так».
Глава шестнадцатая
Человек на карнизе
Гигантские плакаты, развешанные по Нью-Йорку сообщали публике, что завтра, в воскресенье, состоится самое крупное шоу года. «КОСМИЧЕСКАЯ МАГИЯ», «ПОЛЁТ СИЛОЙ МЫСЛИ», «ВСТРЕЧА НА СТАТУЕ СВОБОДЫ», – кричали заголовки всех газет. Тысячные очереди выстроились за билетами на это фантастическое представление. Одни зрители предпочитали наблюдать за ним на космодроме, а другие требовали билет к статуе Свободы, где состоится завершающая часть грандиозного шоу.
Абу отчаянно жестикулировал, пытаясь что-то объяснить своей хозяйке. Жасмин сидела в своей комнате и смотрела по телевизору репортаж с гонок «Формулы-1».
– Ну что ты, маленький? – не могла она понять обезьянку. – Ты хочешь апельсин?
Абу мотал головой.
– У тебя что-нибудь болит?
Абу мотал головой.
– Ты хочешь домой?
Абу яростно закивал.
– Ты соскучился по Алладину?
Жасмин даже испугалась, не оторвётся ли у Абу голова, – с такой страстью он подтвердил её предположение.