Слова Деррида свидетельствуют, по меньшей мере, о том значении. которое он придавал работе своих американских единомышленников. Памяти одного из них. Поля де Мана. скончавшегося 21 декабря 1983 годэ, и были посвящены лекции в Ирвайне [346]. За свою жизнь де Ман успел издать всего две книги[347]. еще несколько он готовил к печати; усилиями его друзей и учеников они были изданы; и так уж вышло, что де Ман. последний сборник которого («Эстетическая идеология») вышел в свет в 1996 году, стал автором последнего десятилетия этого века.
История деконструкции связана с судьбой де Мана. Упадок интереса к ней в конце 80-х годов, по крайней мере, внешне совпадает с открытием бельгийским исследователем Ортвином де Грефом (Graef) около 200 статей за подписью де Мана. опубликованных в контролируемой нацистами бельгийской прессе (преимущественно в брюссельской «Le Soir») в 1940-1942 годах. Все те. кому пришлось серьезно изучить эти тексты де Мана (сам де Греф [348]. Деррида. Шо- шана Фелман. Джеффри Хартман и др.). вслед за юристами, которые. как выяснилось, дважды (в Бельгии в 1946 году и в США в 1955 году) обсуждали «дело де Мана» и дважды оправдали его. не усматривают в этих статьях молодого литературного обозревателя ничего такого, что нельзя было бы объяснить крайней неопределенностью будущего Бельгии и Европы сразу после нацистской оккупации. Тем не менее сегодня этот эпизод вынуждает любого пишущего о де Мане автора уделять чрезмерное внимание биографии человека, стремившегося деперсонализировать свое творчество настолько, насколько это вообще возможно.
Поль де Ман родился в Антверпене 6 декабря 1919 года в обеспеченной и свободомыслящей семье и. благодаря самому месту своего рождения, с детства свободно владел французским, голландским, немецким и английским языками. К моменту оккупации страны нацистами де Ман был студентом Брюссельского университета, только что опубликовавшим свои первые статьи в университетских изданиях. Авторы, пишущие о «деле де Мана». называют разные причины, побудившие его стать литературным обозревателем контролируемых нацистами газет и писать вполне соответствующие их новому курсу статьи: как правило, говорится о влиянии дяди, известного социалиста Хендрика де Мана. усмотревшего в оккупации предпосылку построения фламандского социализма и призвавшего к сотрудничеству с оккупантами; упоминается о необходимости содержать только что созданную семью; описывается общая атмосфера, вынудившая многих европейцев быть одновременно коллаборационистами и подпольщиками. Однако, по-видимому, настоящей причиной публицистической деятельности де Мана стало непреодолимое искушение приобщиться к прямому и непосредственному действию. По прочтении публицистики де Мана начала 40-х годов Дж. Хартман заметил: «Меня поражало радикальное терпение де Мана: теперь же ранние его статьи показали, что он пережил период радикального нетерпения»[349].
Летом 1942 года де Ман прекращает всякое сотрудничество с контролируемой нацистами прессой, а в 1949 году уезжает в США. где и получает гражданство в 1955 году. С 1953 года он — студент Гарвардского университета, в котором в 1960 году защищает докторскую диссертацию по сравнительному литературоведению, посвященную творчеству С. Малларме и У. Б. Йейтса. С самого начала 50-х де Ман постоянно сотрудничает во французских журналах, причем положение европейца в Америке и профессия литературоведа вынуждают его к попыткам установить новые связи между французскими и американскими философами и литературными критиками из числа его знакомых, связать авторов круга «Critique», в котором он публикуется с 1953 года, с авторами круга «Partisan Review»: в 50-е годы попытки эти остаются в основном безрезультатными, но они предопределяют некоторые важные для будущего творчества де Мана темы[350].