– Что-то мою волю прячут, отнимают… – продолжил он настырно.
– В натуре, Перец, заткнись, без тебя тошно, – проворчал Кок. – Если глотку сильно драть охота, так давай что-нибудь повеселее.
– Про баб давай, да? – подал голос Цветочник.
– Про баб, говоришь? – задумался Перец и вдруг просиял.
Он вскочил на скамейку, вытянул руку, чем остро напомнил памятник Ленину и, подражая манере Маяковского, продекламировал:
Голые бабы
по небу летят,
В баню попал
реактивный снаряд.
Пару секунд понадобилось взводу, чтобы переварить и представить, что наплел Перец, потом грохнул взрыв хохота, который чуть не снес палатки.
4
Выпускной вечер подходил к концу. На сцене школьный ВИА «Фортуна» уже второй час выдавал все, на что был способен. Было перепето немало песен из репертуара «Битлз», «Машина Времени» и еще много чего. Ребята устали, сидящему на ударных Аркадию казалось, что палочки вот-вот выскочат из рук. И тут Мария Степановна по прозвищу Суслик решила прийти им на помощь:
– Кажется, наши музыканты устали. Давайте поблагодарим их!
Мария Степановна первая захлопала в ладоши, подавая пример. Все выпускники с восторгом ее поддержали.
Мария Степановна – завуч школы. Маленькая и пухленькая, она имела очень доброе лицо и удивительно приветливую улыбку.
– Спасибо, ребята, отдыхайте. Коля, давай включай свой магнитофон.
Зазвучала какая-то зарубежная группа, кажется АВВА, а может и нет. Мария Степановна не очень в них разбиралась – в отличие от своих выпускников, которые вновь задергались, словно подключенные в розетку.
Нет, Мария Степановна совершенно не понимала этих современных танцев! «Это не выпускной бал, а выпускная дискотека какая-то, вот в наше время… Вальс, рука в руке – и закружилась, и полетела… Опять ворчу. Постоянно ворчу, даже в мыслях! Наверное это потому, что я старею», – с легкой грустью подумала она. Впрочем, эта, уже ставшая привычной, мысль промелькнула и пропала, не сумев надолго испортить праздничного настроения. Мария Степановна присоединилась к своим уже бывшим ученикам и стала танцевать с ними. А танцевала она как… Короче, как умела, так и танцевала.
Аркадий закончивший восьмой класс, не успел спуститься со сцены, как к нему подошла Верка Скворцова.
– Пошли танцевать, художник, – крикнула она, стараясь перекричать орущие динамики, и схватив его за руку, потащила в самую гущу танцующих.
Верка, первая школьная красавица, заскочила школу еще в прошлом году и пришла просто на выпускной бал. Она всегда нравилась Аркадию, но он не знал, как к ней, такой гордой и высокомерной, подойти. Старше на целых три года, она была к тому же всегда ощутимо выше его. Только недавно он узнал, что насколько Верка была красивой, настолько же она была и безотказной девушкой.
– А ты здорово вырос за последние два года, художник. В прошлом году еле до плеча доставал, а сейчас уже выше меня, – сказала смеющаяся красавица и, очевидно чтобы Аркадий не возгордился, добавила: – Чуть-чуть совсем, правда, но выше. Ты шампанское пил?
– Не успел еще, – скованно ответил растерявшийся от неожиданного внимания Аркадий.
– Пошли.
И Верка, не переставая танцевать, потащила Аркадия в раздевалку для артистов, где вдали от глаз Суслика выпускники выпивали потихоньку шампанское и портвейн.
– О, ударник, давай сюда! – загудел Паровоз и протянул Аркадию стакан, наполненный темно-красной жидкостью.
– Я шампанского хотел.
– Апуууу… – надул щеки и развел руки в стороны Паровоз. Благодаря этой привычке делать «апууу» он и получил свое прозвище.
– Кончилось шампанское, вот портвейн, не робей, пей! Ты же дзюдоист у нас, спортсмен разрядник, елки-палки.
Аркадий взял стакан и одним махом выпил вязкую жидкость. Ему протянули конфету на закуску и он ее быстро схрумкал. Верка тоже выпила полстакана – только сейчас Аркадий понял, что это не первый ее стакан за вечер.
– Пошли, – опять потащила она его танцевать в полутемный актовый зал.
Начался медленный танец и Верка крепко прижалась к нему, закинув руки на плечи. Аркадий несмело обнял ее. Стакан портвейна быстро всосался в пустом желудке, в котором с обеда ничего не было, а это было часов двенадцать назад, между прочим. Да еще и Верка так сильно прижималась к нему и откровенно терлась, что робость быстро была забыта. Он, казалось, чувствовал каждую складку на ее теле. Сначала одна, а потом и другая рука прочно обосновались на ее упругой попке. Верка смеялась, что-то говорила, но Аркадий не слышал ее из-за музыки и ударившей в голову крови. Девушка что-то спросила. Он чисто автоматически кивнул, и она вновь потащила его куда-то. Они вышли в коридор и быстро пробежали до другого конца. Верка, смеясь, дернула дверь в спортзал – та оказалась открыта, и она потащила его вовнутрь. Состояние уже начавшего догадываться, куда и зачем она его тащит, Аркадия полностью соответствовало «и хочется, и колется, и мама не велит». Верка дотащила его до кучи матов и уселась на них.