Я кивнула. Представила. Живенько так представила, что аж затряслись коленки от переполняющих эмоций и, по какой-то причине, счастья.
- А теперь представь, что разом всё это у тебя отняли. Выкачали, высосали, сделали обычным человеком. Раньше ты могла одним лишь взглядом заставить любое существо подчиниться, а теперь даже слова твои ничего не значат. Могла одним заклинанием наслать на весь род обидчика до седьмого колена проклятия, а сейчас стала беззащитна перед шарлатанкой цыганкой, выпрашивающей деньги на вокзале и грозящейся навести на тебя порчу. Раньше...
- Замолчи - перебила я резко, стирая слезы, градом бегущие по лицу. Его слова почему-то залезли под кожу и разъедают всё изнутри.
- Да я, в общем-то, сказал всё, что хотел. А теперь порадуйся, что ты простой человек и отнять у тебя нечего.
Даже вспоминая сейчас тот вечер, становится не по себе. Почему-то слишком близко к сердцу пришлись его слова, задели что-то живое внутри меня.
Вот, даже вспоминая вчерашний разговор, я чувствую всё то, что прожила в те минуты, а вспоминая первый поцелуй с Полом, первую ночь я не чувствую абсолютно ничего. Будто и не воспоминания это вовсе, а фильм в моей голове. Не очень хороший фильм с ужасно скучным сюжетом.
Но сегодня утром я проснулась с отчетливой мыслью, что всё изменится. И как же я была права. Я и раньше замечала, что предчувствие меня никогда не подводит. Не подвело оно и сегодня.
Перед завтраком я решила принять душ, нарушив уже сложившийся распорядок дня. Захотелось набраться сил, словно я чувствовала, что они мне понадобятся, а они понадобились, ещё как. Смотреть на Пола после вчерашнего разговора не было никакого желания. Я почти ненавидела его. Нет, не почти. Я определённо точно его ненавижу.
После водных процедур настроение стремительно скакнуло вверх. Я неторопливо высушила волосы феном, сделала лёгкий макияж и надела белый сарафан. Не то чтобы я любила наряжаться, но в моём шкафу иных вещей просто не было. Я посмотрела в зеркало и улыбнулась. Мне всегда кажется, что после душа я будто сияю. Решив выпить кофе в библиотеке, я пошла за напитком. Ещё на кухне я услышала громкий грохот и рычание. Звуки доносились из тронного зала. Кажется, там рухнула стена. Забыв про кофе, я помчалась на звуки. Поскальзываясь босыми ногами на начищенном до блеска полу, я бежала, кажется со скоростью света. Я знала, что это и есть те самые перемены, о которых так громко кричало моё подсознание всё утро.
- Что здесь... - начала я, вбежав в зал, но осеклась, так и не договорив. Мой голос заглушил ещё один треск.
Около двадцати дэйтов были разбросаны по углам комнаты, а под грудой камней, некогда служивших неплохой стеной, восседал мой муж. Его лицо было бледным, глаза в ужасе бегали, а левая рука, кажется, держалась на честном слове. Но меня это мало волновало. Честно говоря, меня больше интересовал человек, способный всё это учинить. Что за сила у него должна быть?
- Тебе не говорили, что брать чужое нехорошо? - прорычал незнакомец, стоящий ко мне спиной. Столько силы в голосе я не слышала даже у Пола. Если голос моего мужа пугал настолько, что хотелось подчиниться, то голос незнакомца заставлял желать смерти, быстрой и безболезненной, ведь от его рук она такой явно не будет.
- Ты что творишь, мы ведь друзья - Пол попытался встать, но не смог. Казалось, он корчится от боли, но ведь незнакомец даже не прикасается к нему. Как такое может быть, он колдун?
- Верни ведьму. Я знаю, что она здесь.
- Перестань, я... - сквозь невидимые оковы боли пытался произнести Пол. - Я скажу, где она.
- Скажешь. Пол, ты же знаешь, что я не люблю, когда кто-то берет мои вещи.
- Она не вещь. Хотя... Да, ты прав. Именно сейчас она и есть вещь. Кукла, которую я создал. Она пустая и фальшивая. Ненастоящая.
- Ведьму верни - снова прошипел мужчина, а Пол вновь прокричал от боли. Я ойкнула, представив, как больно сейчас Полу.
Незнакомец услышал, заметил моё присутствие, повернулся, обдав ледяным взглядом, а я будто вросла в землю. Эти глаза! Господи, это же...
Где я могла видеть эти пронзительные голубые глаза? Взгляд кажется до боли знакомым, но его обладателя я совершенно точно вижу впервые. Глаза до невозможности красивые, но от арктического холода в них хочется сбежать как можно дальше. И смотрит на меня с презрением, ненавистью и... укором? Будто я ему что-то должна. Словно обещала что-то и не сдержала своё слово. Будто предала его.
- Что, не похожа она на пленницу, не так ли, друг? - выплюнул Пол, а я только что оторвалась от голубых омутов и вспомнила о присутствии мужа в комнате. - При тебе она, безусловно, была хороша с этим диким блеском в глазах, но выглядела более потрёпанной, не находишь?