- Ага, от твоего раскаяния он прям тут же на глазах очистился.
- Не занудствуй. Я встаю.
Офигеть! Все болит! Хренушки я еще на земле спать буду. С кряхтением я разогнулся, схватился за поясницу.
- Оу! – протянул Дар. - Как-то ты странно с утра двигаешься. А еще что болит? Попка там? Давай, расскажи дяде дохтуру…
- Отвали, дохтур. Всю спину застудил, а ты блин, прикалываешься. Ей-богу, не до смеха. Пилюльки какие-нибудь есть, дохтур? Капец, щас отвалится.
- Что, серьезно? Как ты вообще умудрился тут заснуть? – он подхватил меня под руку, помогая подняться на склон, ближе к дому. – Потерпи, в доме наверняка есть.
- Не знаю, как. Не собирался даже. А сколько времени?
- Десятый уж доходит.
- Фигасе, я вырубился. В семь хотел в дом идти.
- Тебе что с Катькой не спалось?
- Не могу я с ней спать. Вот не-спать – очень даже могу.
- Пошляк. За что только девчонки любят?
- Так и я их люблю. Всех. Никого обидеть не хочу.
- Кошмар. Я воспитал бабника! – закатив глаза и вскинув руку ко лбу, запричитал он.
- Точно! Теперь пожинай плоды! – засмеялся я.
В доме народ тусил на кухне, угощаясь кофием и остатками вчерашних разносолов.
- Всем привет и доброе утро! – бодро возвестил я.
- Привет, заблудшая душа. В каких боях невинно пострадавший? – заржал Алекс. – Дар, бедняжка, надорвался скорую медпомошь оказывать?
- Отвали, еще один дохтур нашелся.
- Шо, двух уже не выдюжишь?
Бля, в этом весь Алекс. Похабник и матершинник. А ведь вроде по заграницам обучался, ума палата, а все туда же…
- Не, дохтур, не выдюжу. Дай мне пилюльку и отвали. Пойду боевые травмы врачевать.
- Так, не понял, какие, нахер, пилюльки? Хватит на моем мальчике висеть, я тоже хочу.
- На песочке придурок спал. Спину застудил, – Дар, говнюк, все выдал.
- Во молодец, везде успел, – Алекс пошарился в шкафчике, нарыл какой-то тюбик. – Держи, пострадавший. Катька дрыхнет еще, давай, дуй, Дар разотрет.
- Мерси-мерси, спаситель, благодетель мой…
- Все, валите уже. Шоб вернул в целости и сохранности.
- Чего, мазь? Ну, ты жмот, – засмеялся я. – Или кого? Так уж не знаю, как дело пойдет, хватит ли на тебя после меня!
- Пошли, остряк! – Дар шлепнул меня по заднице.
- Ай, придурок, больно!
- Да ты шо!? А гляди-ка, забегал, как здоровый, может, и спина прошла?
- Всё, пошли уже. Жрать охота.
Меня намазали, завернули в шаль, посадили на кухне в теплое местечко и выдали вилку и тарелку с яичницей. Велели есть, греться и не шевелиться. Я с сомнением глянул в тарелку. Мдяя, эт кто ж так над продуктами поиздевался?? Надеюсь, не Дар. Ладно, вроде до меня подобное блюдо уже кто-то отведал, вроде, все живы. Если что, аптечка под рукой.
К часу проснулись все остальные засони, даже Катенька.
Стали подъезжать те, кто вчера не смог приехать.
Гулянка по новой набирала обороты.
Катенька засобиралась домой, Артем и Лера обещались её подбросить. Мы душевненько попрощались, потискавшись напоследок. Они свалили. Мне взгрустнулось.
В три приехали девчонки из бухгалтерии.
Жизнь прекрасна.
***
Ненавижу понедельник. Не хочу в универ. Никуда не хочу. Спать хочу.
Мы классно погуляли в выходные, вернулись только вчера, нет, уже сегодня в час ночи.
Гулять три дня подряд – здоровья хватило едва-едва. Субботу и воскресенье разрывался между Настенькой и Полиночкой из бухгалтерии, но, кажись, никого не обидел. Все довольны. Я счастлив. Жаль, втроем не захотели, чего застеснялись, непонятно.
Надо вставать. Ненавижу понедельник.
На кухне сидел зомби Дара. Я даже перепугаться решил. Потом. Да, без кофе голова не варит.
Сварил кофе на двоих. Выпил свой. Зомби Дара на запах кофе отворил зенки. Одну. Одну зенку. Может, в него залить надо? Или капельницу из кофе ставить?
- Даааар! Ты живой там? Я твое привидение боюсь.
- Ккое првдение? – невнятно промямлил он.
- О! Есть контакт. Давай, открывай второй глазик, будем кофе кушать, бутерборды жрать… фу ты. Бутерброды.
Я почти проснулся и пытался не заржать, наблюдая, как Дар, скорбно морщась, пытается открыть гляделки, помогая себе пальчиками. Звякнула микроволновка, сообщая о готовности скудного завтрака. На что-то большее сил не было вааще. Придется мальчикам сегодня обойтись бутербродами. К вечеру соберу мозги в кучу, чо-нить сделаю.
В общем, через полчаса мы были все-таки готовы отправиться навстречу знаниям.
Этот титанический труд был проделан с одной целью – попасть на утреннюю пару по матанализу к господину Звягинцеву, добрейшей души человеку, профессору любимому. Мда, аж перекосило. На самом деле, все просто. Сей дивный человек не воспринимает прогульщиков и опоздунов. Но, как человек–«жаворонок», предпочитает утренние пары, чем раньше, тем лучше. Так что проще явиться на пару и мирно досыпать утренние сны, чем по десять раз ходить на пересдачу. Да, были такие факты, не со мной, слава Богу. Так что терпим и идем. Благо, читает он нам последний год. Потом только не забывать здороваться, если, не дай Боже, в коридоре встретим.
Остальные пары – как в тумане. Народ, не отойдя от бурных выходных, отсыпался на лекциях. Треть вообще после пары Звягинцева свалила. Дар в их числе. У него более чем уважительная причина: зверинец разъезжается в среду. Так что я учиться, Дар домой. С пользой проводить оставшееся время.
После универа заявился на работе. Не знаю, нафиг приперся. Работник из меня сейчас никакой. Но и дома – чересчур шумно.
На этаже – тишина. Ни телефончик не звякнет, ни кружечка не стукнет.
- Народ, ау!
Мне уже страшно.
Заглянул в курилку. На диване дрыхнет Игорь – технарь из соседнего отдела. Так, один есть.
В отделе обнаружились Вик и Леночка. Оба спят за столами. Во дают! Не, я так не могу, потом не соберусь обратно. Пойду в курилку, займу оставшийся диванчик, составлю Игорю компанию.