Будильник, гнида, верещит… Вот на кой я такой визгливый покупал? Я честно попытался поставить свою тушку в хоть какое-то подобие вертикального положения. По стеночке добрался до ванной и влез под воду.
С диким воплем вывалился на пол, подальше от ледяных струй.
- Нихера себе, бодрое утро!
- Ты чего верещишь? – Дар вломился в ванную.
Оиий, какой смешной: морда помята, волосы дыбом, глаза красные… Красавец, мляяя…
- Ты чего ржешь, придурок? Или так сильно башкой долбанулся?
- Красавееец, ты себя в зеркало видел??
- Нет, не хочу с утра пугаться. Ты уже закончил? Тогда вали.
- Я еще не начинал. Вода ледяная. Горячей, походу, нет.
- Чё правда? Вот засада… с какого перепугу-то? Неужто, бойлер накрылся? – Дар расстроенно поскреб в затылке. – Бля, не было беды…
- Эммм, не уверен. Кажется, я его включить забыл.
- Во ты дебилоид. Будешь домываться? Если нет, то вали, раз я проснулся, тоже хочу.
- Буду, сам вали давай.
Кое-как вытолкав друга в коридор, я быстренько принял душ и принялся за завтрак. К десяти надо быть в универе, узнать насчет расписания, учебники там взять, да по мелочи. Очень надеюсь, что к часу освобожусь да поеду на работу.
***
Родной этаж родной конторы встретил меня знакомым шумом, пиликаньем телефонов, запахом кофе.
- Мииль! Привет! Как отпуск, солнце? Зачетно выглядишь, респект! Загорел-то как, ммм, шоколадочка прям! А причесон – вааще отпад! Какие моря посещал?
Машка из маркетинга повисла у меня на шее, смеясь и целуя меня в щеку.
- Привет, Машуля! Отпуск – супер, буду теперь отдыхать от отпуска! – ну, не говорить же ей, что я дальше пляжа в пригороде не был? Но загорел, да, классно, только волосы сильно выгорели. Бошка почти белая. Уже хотел покраситься, вернуть свой родной цвет, но соседушка мой стал возмущаться, что, мол, классно, оставь. Так что оставил всё, как есть. - На работе как, все спокойно? Могу поспать с чистой совестью?
- Нуу… - немного замялась она, - да не парься, все ок, можешь работать, как раньше, никаких авралов.
Чегой-то она мудрит? Что-то случилось, чего я знать не должен? Ну и ладно, не от неё, так Леночка мне все расскажет. Или Катенька. И вааще…
- Ладн, солнце. Я потопал, не скучай! Увидимся ещё! – я чмокнул её в щечку и потопал до своих. Всё ж, две недели не видел, успел соскучиться.
В родном кабинете было тихо. Народ молча шуршал, стучали клавы, так сказать, активно работали. Леночка с закрытыми глазами развалилась на кресле, держа в руках кружку с кофе. Пашка играл в какую-то стелялку. Лера что-то чертила. Вик что-то читал с монитора. Артема не было видно.
- Народ, привет! А вот и я!
- Оооо, какие люди! Даже не успели соскучиться, а наш мальчик уж тут как тут! – Вик отвлекся от читалки и полез обниматься. – Боже ж ты мой! Во кто умеет отдыхать! Учитесь, коллеги, сразу видно, что человек из отпуска: загорел, похорошел, ммм, прям конфетка!
- Вик, отвали, придурок! – я, смеясь, пытался скинуть с себя этого лося. – Закапал тут слюнями нафиг! Не облизывайся, не твое, меня уже Машенька облизала, надо что-нибудь и моим девонькам ненаглядным из бухгалтерии и кадров оставить!
- Не боись, я только чуть-чуть откушу, всем достанется!
- Аааа! На помощь! – мои драгоценные коллеги ржали, но помочь не спешили. – Сволочи, гады, уберите зверя!!!
Мы бесились и смеялись, Вик рычал и фыркал, Пашка подкалывал обоих.
- Добрый день!
Я вздрогнул от неожиданности и обернулся. Никита стоял в дверях, такой красивый, серьезный, прям-таки мистер бизнесмен года. Не смог сдержать улыбки:
- Никита, здрасьте!
Он как-то странно посмотрел на меня.
- Максимилиан, с выходом. Елена Владимировна, зайдите ко мне, – развернулся и вышел в коридор.
Ой-ё, эт чего было?
- Я опять чёт не то брякнул? Что он такой мороженый?
Вик, вздохнув, сел на свой стул. Лера опустила голову. Пашка развернулся обратно к столу, поставил локти на стол и обхватил голову руками.
- Але, народ… да чё случилось-то?
- Миль, ты сядь, – Пашка развернулся обратно. Я сел куда-то, не дыша. Что за нахер случился? Мы разорены? Проверка грянет? Проект с немцами в жопе?
- Ты помнишь Николая?
- Конечно, классный чел.
- Он умер.
Хорошо, что сидел. Что он сказал?
- Они с Никитой с дачи возвращались, - продолжил тем временем Паша, - на повороте, на выезде на трассу стояли, ждали, чтоб выехать. У фуры тормоза отказали. Занесло. Полмашины всмятку. С той стороны, где Ник сидел. Сразу умер. На Никите – пара царапин. Они ничего и поделать-то не могли… Вот так-то. Вчера девять дней было.
Я сидел и не мог понять, что он говорит. Как, Ник умер? Какая глупость. Он же перед отпуском обещал научить меня стрелять из пистолета. Не мог он умереть. Зачем же так глупо шутить. Или не шутят?
- Аэмм… - я пытался им это все объяснить, но в горле вдруг стало так сухо, а в груди прям так скрутило, что дышать стало трудно. Ну, не мог он. Не мог же? Как же так?
Я попытался себе это представить: сидишь себе в машине, поворачиваешь голову – на тебя несется гора, бац – и всё. Боже, как глупо! Он же сильный, храбрый, умный, веселый, красивый, молодой, у него вся жизнь впереди. Он не мог так бестолково умереть!
- Миль, ну ты чего, не плачь… Вот, попей…
Я плачу? Коснулся щек. И правда, мокрые.
- Я не плачу. Они сами… – это кто тут просипел? Я, что ли?
Выхлебал в два глотка принесенный Лерой стакан воды.
- А как же Никита?
Я вдруг опомнился, но ведь вроде, с ним все в порядке было?
- А ты как думаешь? Мы безумно рады, что он не пострадал, жив остался, но…
- Но?
- Милька, - прошептала Лерка, обняв меня со спины, - он как неживой ходит. Такой тихий и вежливый со всеми, даже не ругается, аж страшно. Мы не знаем, как его из этого ступора вывести. Мы же почти как семья. Переживаем жутко. А он закрылся. Даже Леночку игнорирует, а они с детства знакомы, как брат с сестрой, практически. Мы только надеемся, что время все вылечит, забудется…
- Ведь мы Кольку тоже любили, он свой был… – Вик грустно смотрел на нас. – Нам тяжело, а уж каково начальнику любимому – можем в красках представить.