- Что-то вы сегодня быстро! – подколол их я.
- Не переживай, солнц, мы всё успеем, – Алекс плюхнулся на диван, устраивая Дара у себя на коленях. Тот с довольной моськой растекся по нему и двигаться, видно, не собирался. – Ну а теперь, давай, знакомь и корми!
- Федя, знакомься, эта наглая морда – Алекс.
Федя тем временем внимательно рассматривал старшего.
- Алекс? Корнилов Алекс?
Тот внимательно посмотрел на Федьку.
- Савельев? Ты, что ль? Охереть, точняк, земля квадратная, на каждом углу встреча! – он привстал и протянул тому руку. – Не ожидал, честно.
- Вы знакомы? – спросил я у Феди.
- Конечно, кто ж Корнилова не знает! Да он бог! Он так с Валеркиной машиной поколдовал, что тот ралли выиграл!
- Да, было дело, - кивал довольный Алекс. – Он все ещё катает?
- Да, это ведь страсть на всю жизнь…
Дар, напрягшись, рассматривал Федьку уже по-другому. Алекс это заметил и прижал покрепче:
- Ну что ты? Дуралей, ревнуешь, што ли? Ну, ревнуй, мне приятно…
- Во ты гад! – тот пихнул блондина в плечо. – Нет, чтоб меня успокоить…
- Я тебя чуть попозже успокою, не переживай, – легкий поцелуй в висок.
Мы отлично посидели. Дар успокоился и перестал ревновать к моему другу. У тех тем временем нашлась куча тем и старых знакомых, им было, что вспомнить. Я с удовольствием слушал байки о разных соревнованиях.
Около девяти мы стали собираться в клуб.
Ночь обещала быть бурной.
В такой компании я, честно говоря, расслабился и отпустил вожжи, но напиваться не планировал, не хватало еще, чтоб Федька видел, какие перлы я по-пьяни выдаю, в школе-то я не пил так активно, да и гулять не гулял.
Около полночи мы с Федькой выплясывали на танцполе, рядом ошивался Дар. Этот говнюк всё подбивал опробовать шест, да и, говорит, на сцене я буду смотреться много лучше здешних танцоров. Рядом крутилась пара девчонок, мы с ними уже полчаса общались весьма тесно, и я, как и Федька, надеялся на приятное продолжение ночи.
Глава 11
Глава 11
И снова день, и вновь я здесь…
Убиться, не встать, вот где это здесь?
Капец, вроде не пил, а голова – как чугунная. Блииин, и тошнит.
Вот что опять вчера было, м? И где, интересно, вчерашняя красотка? Или в полночь чары развеялись и красотка стала тыквой?
Какая-то смутно знакомая комната…
Тут дверь распахнулась, и я понял, что лучше б я помер ещё вчера.
Позорище!!! Вот КАК я умудрился опять проснуться в квартире своего шефа?
В каком месте мои мозги опять переклинило, что я вместо красотки вчерашней с утра имею несравненное счастье лицезреть своего шефа?
Пока я рефлексировал и пытался зарыться в подушки, прикинувшись вторым одеялком, Никита молча подошел, присел на кровать и положил руку на мой лоб.
- Ты как, голова не болит? Тошнит?
У меня, наверное, лицо до пола вытянулось. Чегой то он с утра такой вежливый? Хотя, да, бошка болит, и блевать тянет, но пока терпимо. Я аккуратно кивнул.
Тот вздохнул.
- Вот как ты умудряешься раз за разом влезть в такое говно, м? И опять я поражаюсь, какой ты везучий придурок.
Да, наверное, тут ключевое слово «придурок». Я даже спорить не буду. Может, он мне расскажет, что стряслось вчера?
Он протянул мне пару таблеток.
- Пей, врач оставил, велел тебе принять, как проснешься. Не пучь глаза. Какой врач… Такой врач, обычный, из скорой. Хорошо, бошку твою дурную зашивать не пришлось, отделался легким сотрясением.
Я молча выпил предложенное, выдул стакан воды. Очень надеялся на продолжение рассказа о моих похождениях… Интересно же!
- Ничего не помнишь? – я отрицательно мотнул головой, аккуратненько так, а то мозг с утра какой-то жидкий, не дай бог, расплескаю. – Ты - реально везучий придурок. Я домой возвращался, обратил внимание, как двое третьего тащат. Ну тащат, и тащат. Но твою блядскую курточку я на всю жизнь запомнил. Не думаю, что такая еще у кого-нибудь есть. А раз это однозначно ты, то тащить тебя могут только Алекс или Таш, знаю, без них ты пить не будешь. Но перли тебя не они. И я решил вмешаться. Надеюсь, ты не против?
Я не против? Как я мог быть против? Да я только за! Какие такие типы меня перли? Куда, интересно, меня перли? Зачем?.. Куда делись мои друзья? Я от них опять сбежал? Да что ж я за идиот!!! Мысли в голове запрыгали бешеными кузнечиками, от их трескотни голова разболелась еще сильнее.
Никита тем временем продолжал:
- Так вот… ты был не против, ты был, по ходу, уже на все согласен, плавал в своем персональном раю. Твои попутчики были сильно против. Я их уговорил тебя со мной отпустить. Если хочешь, можешь всегда навестить своих друзей, они пока в отделении, все ж я громко их уговаривал, бдительный народ наряд полиции вызвал. Там, кстати, их очень ждали, обрадовались, как родным… так что увидеть ты их не скоро сможешь.
Аааа! Я с уголовниками умудрился связаться? Как и когда? Да что ж за свинство такое! Теперь даже подумать страшно, куда они меня перли.
- Не паникуй, уже все в прошлом. С твоими я уже связался, они были уверены, что ты с девчонкой пошел, с которой в клубе познакомился.
Я кивнул головой:
- Да, так и было, её Света звали. Только куда она делась, и как я с теми типами оказался – не могу вспомнить.
Никита меня погладил по голове:
– Ты не переживай, все хорошо сейчас. Та Света-сучка с ними за компанию была, рядом ошивалась. Как менты понаехали – смылась. Ты с ней что-нибудь пил?
Я вспоминал…
- Вроде, только сок, - выдавил я, - больше ничего.
- Ты ж, вроде, всегда закрытые упаковки покупаешь? – я кивнул. В тот раз – тоже, заказал две пачки своего любимого вишневого, попросил не открывать, как обычно. – Не знаю, как она смогла тебе какую-то херь всыпать, но вело тебя конкретно. И, видно, развезло уже после того, как вышли. Твои ведь ничего подозрительного не заметили. Спокойно отпустили.
Я был в шоке, вот честно… Не укладывается такое в моей голове. Такое не могло со мной случиться. А если б Никиты рядом не оказалось? А? Что тогда? Где б я тогда проснулся? И проснулся ли вообще? Я начинал потихоньку осознавать, чего благополучно миновал… но вместо того, чтоб расслабиться, в груди начинал крутиться липкий и холодный запоздалый страх. Как заморозило. Меня начинало трясти, я никак не мог согреться. Я обхватил себя руками, но это мало помогло, руки-то ледяные. Никита подхватил меня и усадил себе на колени, обнял и прижал к груди, качал и гладил по голове, как ребенка.