– Госпожа бы сказала – «врага нужно знать в лицо», – ухмыльнулся Аколит, – а у вас, девочки – практика. Вот и пойдем внутрь, практиковаться.
Прощались с уважаемым человеком. Всю жизнь проработав на заводе, и не гоняясь за карьерным ростом и не прогибаясь под зеленого змея, Старший мастер Иевлев Семен Митрофанович пользовался заслуженным уважением как простого пролетариата, причем нескольких поколений оного, так и современных руководителей предприятия. Из родственников в последний путь Семена Митрофановича провожала как официальная, теперь уже вдова, с детьми и внуками, так и неофициальная, также с детьми и внуками. Сам виновник… не торжества… но события находился вокурат в изголовье… и с некоторым умилением смотрел на две линии детей и внуков, в которых он… обеспечил смысл своего биологического существования.
Причем, как это ни странно, больше никого из душ в зале не наблюдалось.
«Если бы столько цветов дари при жизни, на сколько бы люди были счастливее», – заметила Нина, смотря на буквально заваленный гвоздиками гроб с телом мастера Иевлева.
Услышав ментальную речь Иевлев-дух оглянулся и заметил духа-Целиноса и нашу дружную троицу, стоящую у входа.
– Семен, – представился Иевлев, подлетев на расстояние вытянутой руки.
– Тимур, – ответил дух, и показывая на своих перечислил, – Ниночка, Алексей, Катя.
– А они, что и слышат, и видят нас? – удивился Семен Митрофанович, заметив, что вся троица на него смотрит, и «прислушивается» к общению душ.
– Ага, – улыбнулся Тимур, – так что, если есть незаконченные дела, поспособствуем за десять процентов.
– Вот блин, и сюда коммерсанты пролезли, – незлобно ругнулся Иевлев, – хотя если подумать дело, то нужное… Но я как чувствовал. За месяц и завещание написал, и все долги раздал и что ценное раздарил. И на верху меня ждут… Я так, на попрощаться отпросился.
Широкие двери открылись и в зал вошли люди в черной одежде с повязками на рукавах.
– Ну давай, Семен, легкой дороги, – напутствовал Тимур.
– Ну а тебе, значит, приятно оставаться, Тимур, – старый мастер посмотрел на Нину и подмигнул ей, – а мне и в правду пора…. Не хочу я на яму смотреть.
Появился светящийся круг, служащий краями уходящей куда-то вверх в стену воронки и душа прожившего, хоть где-то и не совсем праведную, но хорошую жизнь человека, ушла.
– Дух, мы, пожалуй, выйдем, а ты там прошвырнись, по местам, а то такими темпами мы до вечера здесь без дела простоим, – Аколит посмотрел на Целиноса.
– Хорошо, – Тимур посмотрел куда-то за стены зала и полетел туда.
– Пойдем на воздух девочки, – Алексей открыл дверь.
Через десять минут появился Тимур. Рядом с ним болталось довольно яркое, для взгляда с использованием ментального усилителя, приведение.
– Знакомьтесь, – наш дух показал на напарника, – Соснулый санитар.
– Вот, гадкий душман, – негодующе заявил… санитар, – от педофила слышу!
Потом этот санитар облетел вокруг Нины и заржал:
– Обалдеть, и даже смерть не разлучила их! Тимур, ты мой герой!
– Это Ниночка, – начал представлять «домашний дух», – рядом Катя, а вот это Алексей.
– Алеша-батарейка, – санитар попытался втиснуться в Колишкина, но Аколит вовремя прочитал его намерение и заблокировал такую возможность.
– Обломись Соснулый, – сказал Лёша, показав санитару неприличный жест.
– Да только попробовать, – не стал расстраиваться тот, – я и так здесь неплохо устроился. Вот такие охламоны как Тимур мне эту погремуху и навесили – Соснулый. Я помер от того, что намешал коктейль из спирта и димедрола. Димедрола оказалось многовато. И мало того, что не понял по началу, что уже перешел на другую грань бытия, и не заметил намеков и призывов, так еще и взялся «работать» посредь ночи. Уговаривал бабу Веру, что ее вылечат, причем ту, которую вечером и одевал. А утром сюда за каким-то надом забрел главврач, и спросил – «что-то санитар у вас какой-то снулый». А я уже не то что снулый, я уже холодный был. Отсюда – Снулый. А приставку прицепили, за то, что я у шибко расстроенных… немного энергии подсасываю. Они и не сопротивляются. За счет этого и живу, так сказать.
– Санитар тут вроде как смотрящего. Ну и по профилю все знает, – Тимур кивнул Соснулому.
– Сейчас девку вынесут. Автодорожка. Умудрилась въехать под мусоровоз… или он на неё наехал, ей уже по… фиолетово в общем. Безутешный муж и дочь полутора лет. Она, короче, уходить не хочет. Любовь у них еще не остыла видать. Ага. Ну и дочу, наверно, любит сильно. Я ей объяснял… Но что с бабы-дуры возьмешь… упёрлась…
– Потом, считай до вечера, – продолжил санитар, – пенсионеры разнополо сыпят, на вроде Семена, ушедшего. Миллионеров и бандитов нажористых нет.