Выбрать главу

Благодаря Николаю, другому сотруднику газеты, и ещё нескольким случайным людям, хладное тело Евгения было доставлено сначала к врачу, а после к патологоанатому, служившему при городском суде. Он осмотрел изрядно побледневший труп, и наконец, размотал повязку, обмотаную вокруг его руки. То, что было под ней, ужаснуло даже такого опытного и повидавшего жизнь человека, как он. Под тряпкой находились лишь голые кости, образующие кисть. Грибок, разросшийся по всей руке, уже начинал сползать на запястье и даже грызть кость.

Когда эта информация дошла до главы города, тому ничего не осталось, кроме как обратиться в крупные ведомства. В ответ на это, в Стронгль прибыл человек, который представился специалистам п неестественным происшествиям. Он тщательно, заперевшись в допросной комнате местного отделения полиции, допросил всех, кто мог знать хоть что-то о пострадавшем и случившимся с ним. Сейчас все были отпущены по домам. Тело несчастного было решено кремировать.

Среди тех, кто остался в распоряжении приезжего детектива, вёлся ожесточённый спор о том, что могло произойти. Сам детектив утверждал, что грибок, способный разъесть руку, обычно селится только на мертвецах, ведь в их телах нет иммунитета, способного защитить организм больного.

Значит имело место либо убийство, либо самоубийство. Остальные доказывали, что это не могло быть самоубийство, ведь парню было незачем это делать.

Детектив говорил также, что для более тщательного расследования, понадобится больше людей, а это могло привлечь внимание всей страны и нарушить идиллию, установившуюся за несколько десятилетий существования города. Это стало одной из основных причин, по которой градоначальник находился здесь.

Постучав, я открыл дверь, которая как ни странно, оказалась незапертой. Войдя в кабинет, оглядел всех присутствующих.

— Покиньте кабинет, пожалуйста. — потребовал Андрей Георгиевич, — кто позволил вам войти?

— Моё пребывание здесь окажет вам услугу. Думаю, вы слышали обо мне, но это не так важно, — ответил я, поглаживая, растрепавшиеся при подъёме на этот этаж, усы, — если вы позволите мне сесть, я расскажу о причине своего вторжения. А так же о том, как я могу помочь в решении вашей проблемы.

— Что ж, если вы что-то знаете, то выкладывайте, — он указал на свободный стул.

— Так, это для вас, Максим Карлович, — я вынул из кармана бушлата конверт с письмом и печатью от Организации Внутреннего Надзора, начальства детектива.

— А… Откуда у вас письмо от ОВН? — недоумённо проговорил он, принимая письмо.

Детектив разорвал конверт и начал судорожно читать письмо.

— А, и вот ещё, — я вытащил из другого кармана билет на паром, что ходил через реку, отделяющую Стронгль от других городов и делающую его, фактически, островом. — это поможет вам выполнить указание, изложенное в данном письме.

Гость выбежал, не прощаясь, лишь забрав портфель, который привёз с собой. Как только хлопнула дверь, закрывающаяся за ним, мне осталось только придвинуться к оставшимся в кабинете людям. На непонимающие взгляды я ответил:

— Ну что же, когда этот дилетант ушёл, мы можем, наконец, поговорить о вашем погибшем товарище. Я же правильно делаю, называя его товарищем?

— Вы, что, дали детективу поддельное письмо? — вставил градоначальник, — это же не законно!

— Во-первых, всё, включая печать, билет и даже письмо абсолютно подлинно, во-вторых, изоляция вашего города тоже не особо законна. Ну и в-третьих, вы так и не ответили на мой вопрос.

— Да, он был товарищем мне, — вставил Павел Семёнович, — но как это может повлиять на расследование нашего дела?

— Просто, мне нужно пообщаться с достаточно близким ему человеком…

— Погодите, вы так нам и не представились! — чуть ли не выкрикнул Андрей Петрович. — предъявите документы или я распоряжусь, чтобы вас вывели отсюда!

— Успокойтесь, Просвятителя ради, — я попытался умерить его пыл, — если вы изволите выслушать меня, то я, так уж и быть, обещаю постараться сохранить невидимость вашего, несомненно, прекрасного захолустья для Главной Коллегии.

Это сработало. Да так, что в кабинете на некоторое время воцарилась тишина. Я прервал её, сняв, наконец, шляпу и проговорив: