поворотом впереди. Черный грузовик, но больше, чем я когда-либо видела, достаточно
большой, чтобы провести более десятка людей в закрытой кабине. Я дрожу. Грузовик
ударяется о пути и останавливается в двадцати футах от нас. Я вижу мужчину за рулем - у
него темная кожа и длинные волосы, собранные в узел на затылке. "Боже", говорит
Тобиас, и его рука плотно обхватывает пистолет. Женщина выходит с переднего сиденья.
На вид она примерно возраста Джоанны, ее кожа густо усыпана веснушками, а волосы
такие темные, что кажутся практически черными. Она спрыгивает на землю и поднимает
обе руки, так что мы видим, что она не вооружена.
-Привет,- говорит она с нервной улыбкой. -Меня зовут Зои. Это Амар.- Она рывком
поворачивает голову в сторону, чтобы указать на водителя, который тоже вышел из
грузовика.
-Амар мертв,- говорит Тобиас.
-Нет. Идем, Четыре,- говорит Амар.
Лицо Тобиаса сковано страхом. Я не виню его. Не каждый день вы видите кого-то, кто
вам дорог, восставшим из мертвых. Лица всех людей, которых я потеряла, всплывают в
моей голове. Линн. Марлен. Уилл. Ал. Мой отец. Моя мать. Что, если они все еще живы, как Амар? Что, если занавес, который нас разделяет - не смерть, а всего лишь сетчатый
забор и немного земли? Я не могу заставить себя прекратить надеяться, но это глупо.
-Мы работаем по той же организации, которую основал ваш город,- говорит Зоя и смотрит
на Амара. -Из же организации вышла Эдит Приор. И. . . -Она тянется в карман и вынимает
частично мятую фотографию. Она держит ее, а затем ее глаза находят меня в толпе людей
и оружия. -Я думаю, ты должна посмотреть на это, Трис,- говорит она. -Я сделаю шаг
вперед и оставлю ее на земле, а затем вернусь обратно. Хорошо?
Она знает мое имя. Мое горло сжимается от страха. Откуда она знает мое имя? И не
только мое имя, мой ник, имя, которое я выбрала, когда присоединилась к Бесстрашию?
-Хорошо,- говорю я, но мой голос хриплый, так что слова еле слышно. Зои делает шаг
вперед, кладет фотографию вниз на железнодорожные пути, а затем возвращается в свое
исходное положение. Я оставляю безопасность нашего номера и присев рядом с
фотографией, наблюдаю за ней все время. Когда я возвращаюсь, то держу фотографию в
руке. На ней изображен ряд людей перед сетчатым забором, руки сложены поперек друг
друга ,плечами и спиной. Я вижу ребенка похожего на Зои, узнаваемого по веснушкам, и
несколько людей, которых я не знаю. Я собираюсь спросить ее, в какую точку мне надо
смотреть на этой фотографии, когда узнаю молодую женщину с тусклыми светлыми
волосами, и широкой улыбка. Моя мать. Что мама делает рядом с этими людьми? Какое-
то горе, боль, тоска сжимает мою грудь.
-Есть многое, что надо объяснить,- говорит Зоя. -Но это не самое лучшее место для
объяснений. Мы хотели бы взять вас в нашу штаб-квартиру. Она в нескольких минутах
езды отсюда.
Все еще держа ружье, Тобиас трогает мое запястье свободной рукой, направляя
36
фотографию ближе к лицу.
-Это твоя мать?-спрашивает он меня.
-Это мама?- говорит Калеб. Он толкает Тобиаса, чтобы посмотреть на фотографию за
моим плечом.
-Да,- я говорю им обоим.
-Думаете мы должны им доверять?- говорит Тобиас мне вполголоса. Зоя не похожа на
того, кто лжет. И если она знает, кто я, и знала, как найти нас здесь, это вероятно, потому
что она имеет некоторую форму доступа к городу, которая означает, что она, вероятно, говорит правду о группе, в которой была Эдит Приор. А тут еще Амар, который следит за
каждым движением, которое делает Тобиас.
-Мы приехали сюда, потому что хотели найти этих людей,- говорю я. -Мы должны
доверять кому-то, не так ли? Иначе мы бы просто гуляли в пустоши, возможно умерли бы
от голодной смерти.
Тобиас освобождает мои запястья и опускает пистолет. Я делаю то же самое. Другие
медленно следуют нашему примеру, Кристина опускает его самая последняя.
-Куда бы мы не пошли, мы должны быть свободны уйти в любое время,- говорит
Кристина. -Хорошо?
Зоя кладет руку ей на грудь, прямо над ее сердцем.
-Даю вам слово."
Я надеюсь, ради всех нас, что ее слово чего то стоит.
Глава 14. ТОБИАС.
Я стою на краю платформы грузовика, держась за конструкцию - поддреживающее
устройство для парусиновой обшивки. Мне хочется, чтобы эта новая реальность была
симуляцией, которой я смогла бы манипулировать, если бы только у меня получилось
разобраться во всем этом. Но это не так, и я не вижу в этом никакого смысла.
Амар жив. "Приспособтесь!" - это была одна из его любимых команд во время моей
инициации. Иногда он выкрикивал еѐ так часто, что она мне даже снилась; она будила
меня как будильник, требуя от меня больше, чем я мог дать.
Приспособиться.Приспособиться быстрее, приспособиться лучше, приспособиться к
таким вещам, к которым человек не должен.
Например к такому: оставить полностью готовый мир и открыть для себя новый. Или к
такому: обнаружить, что твой мертвый друг оказывается жив и ведет грузовик, на котором
ты сейчас едешь.
Трис сидит позади меня, на выступе, который охватывает платформу грузовика; в ее
руках помятое фото. Ее пальцы зависли над изображением лица ее матери, они почти
касаются его, но не до конца. Кристина сидит с одной тороны от неѐ, а Калеб - с другой.
Должно быть она позволяет ему находиться рядом только затем, чтобы он просто увидел
фотографию. Все ее тело отпрянуло от него, сжимаясь в сторону Критины.
-Это твоя мама?- спрашивает Кристина. Трис и Калеб оба кивнули.-Она так молода здесь.
И хорошенькая тоже.- добавляет Кристина.
-Да, она такая. То есть была.
Я думал, что Трис будет говорить об этом с грустью, как если бы она страдала от
воспоминаний об исчезающей красоте еѐ матери. Напротив, ее голос раздражительный, а
губы сжались в предвкушении. Надеюсь, она не питает ложных надежд.
-Дай мне посмотреть,- говорит Калеб и вытягивает руку к сестре. Спокойно и совершенно
не смотря на него, она передаѐт ему фотографию. Я повернулся к миру, от которго мы
уезжаем - конец следов от поезда.
Огромное поле. Вдали едва виден город, покрытый туманом, застилающим небо.
Странное чувство, смотреть на него отсюда, словно я всѐ ещѐ могу прикоснуться к нему, если протяну руки, однако мы уехали достаточно далеко.
Питер передвигается ближе к краю кузова, садится рядом со мной, держась за холщовку
37
для равновесия. Железнодорожные пути извиваются далеко позади нас, даже полей
больше не видно.
Стены по сторонам от нас постепенно исчезают, земля выпрямляется, и я вижу здания
повсюду. Некоторые из них маленькие, как дома Отречения, другие широкие, словно
городские, положенные на бок. Деревья, переросшие и громадные, пробравшиеся через
цементные оправы, предназначенные чтобы не дать им расти, их корни расползаются по
тротуару.
Чѐрные птицы расселись в ряд на краю одной из крыш, как те, что на татуировке на
ключице у Трис. Когда мы проезжаем мимо них, они пронзительно кричат и взмывают в
воздух. Дикий мир.
Похоже, это слишком тяжѐлая ноша для меня, приходится облокотиться и присесть на
одну из скамеек. Я обхватываю руками голову, держа глаза закрытыми, чтобы ничего не
видеть и не слышать. Я чувствую как сильная рука Трис обхватывает меня, и притягивает
меня к себе.
Мои руки онемели.
-Просто сосредоточься на том, что происходит здесь и сейчас,- говорит Кара с другой