— Ты рассказал об этом Коловрату?
— Нет.
— Взрослеешь, — хмыкнул он, после чего спокойно продолжил: — Я не буду стараться тебя переубедить, Ник. Не потому что не хочу, а потому что ты сейчас все равно не поймешь и не примешь моих объяснений. У тебя горячая голова и кровь кипит…
Он встал, сделал несколько шагов и замер, остановив взгляд на далекой точке у края аллода, где река срывалась вниз, прямо в астрал. Где мы с Орлом когда-то веселились, распугивая местных рыб, строили планы на будущее и мечтали поскорее прибыть в Незебград и стать настоящими солдатами Имперской Армии. Кажется, что с того далекого дня прошла целая жизнь.
— Я был таким же, как ты, Ник. Мир делился на черное и белое, на врагов и друзей, на тех, кто достоин лишь смерти, и тех, за кого я сам отдал бы свою жизнь. И никаких уступок, компромиссов и полутонов… Но мир многогранен. Он гораздо сложнее, чем кажется на первый взгляд. Когда-то я стоял перед Незебом, как ты сейчас передо мной, и задавал, как мне казалось, очень важные вопросы… — Яскер обратил ко мне свой взгляд, в котором была и война с Лигой, и демоны, и становление Империи, и ее великие Законы, победы и поражения, жестокие приговоры и большие помилования, подвиги и преступления — все это плескалось там, в неисчерпаемой темноте его глаз. — Понимание моих решений придет к тебе позже, Ник. А сейчас… я бы разочаровался в тебе, если б ты отреагировал по-другому.
— Рад, что оправдал надежды, — буркнул я.
— Вот что я решил, — бодро сказал Яскер изменившимся тоном и опять уселся на скамейку, закинув ногу на ногу. — Слишком много от тебя шума в Империи, пора проветриться где-нибудь за ее границами. Хоть Комитет от тебя отдохнет… И дружков своих прихвати!
— Куда? — спросил я, удивившись столь резкой смене темы разговора.
— На независимые территории. Речь идет о Святой Земле. Это большой аллод, расположенный между имперским Игшем и Кватохом Лиги. Он был обнаружен в девятьсот пятьдесят первом году. Древняя земля, помнящая расцвет цивилизации джунов и гибель народа Зэм. Именно на Святой Земле находится Пирамида Тэпа, ставшая местом последней битвы этого сумасшедшего мага. Там Тэп заразился своей же чумой, что и убила Зэм… Ныне эту Пирамиду еще называют Храмом Тенсеса.
— Храмом Тенсеса? Почему?
— Это и есть самое интересное. Эта Пирамида захватила Искру Тенсеса, когда он погиб, и стала ее пристанищем! Тенсес — один из трех святых Церкви, дарующей нам воскрешение. Тот, кто завладеет этой Пирамидой, получит контроль над магией Света. Станет нашей — храмовники и жрецы Лиги утратят свои способности и ни один лигиец больше не сможет воскреснуть… Если ее захватит Лига — перестанем воскресать мы. Вникаешь?
Я, пораженный полученной информацией, кивнул.
— После окончания Великого Астрального Похода, когда Врата Джунов были закрыты, началась война между Империей и Лигой за этот аллод. И пока в ней нет победителя. Лига все еще удерживает северную часть Святой Земли и не прекращает атаки на наши южные позиции. Между тем там, на Святой Земле, решается будущее мира. Или мы, или они.
В моей голове летали обрывки разговоров служащих в ИВО, статьи из газет, новостей, сводок с фронта… и в памяти вдруг всплыло название:
— Асээ-Тэпх.
— Верно, — подтвердил Яскер. — В переводе с языка Зэм — «могила Тэпа».
— Вот только Тэп уже воскрес, — пробормотал я.
— На Святую Землю ты отправишься сразу, как лекари дадут добро. Над ними даже я не властен, — усмехнулся Яскер, а затем добавил очень серьезно: — И на этот раз, товарищ Санников, я лично попрошу тебя быть осторожным, тщательно взвешивать все свои слова и поступки, и всегда думать о последствиях. От этого многое зависит, запомни. В твоем личном деле фигурирует множество спорных моментов, за которые любой другой бы уже ответил по всей строгости: и эльфийка, которой ты хотел помочь сбежать с Игша, и выключенная подача маны с Незебградской манастанции, и выходка в «НекроИнкубаторе», и угрозы агенту Комитета… и это не говоря о поисках потомка Великого орка! Но все это детский лепет по сравнению с тем, с чем тебе еще предстоит столкнуться. Цена ошибки слишком высока. У тебя больше нет права на промах.