- Где Сутулый?
Бедняга протрезвел мгновенно. Он, вращая расширенными от ужаса зрачками, ткнул пальцем в дверь на втором этаже.
- Сколько их там?
Он покорно растопырил три пальца, не пытаясь даже оказать сопротивление. Больше мне от него ничего не было нужно. Я поднялся на ноги, "гиеновец" остался лежать. И только его бутылка, звеня, покатилась по ступеням вниз.
Встав по бокам от двери, за которой, если нас не обманули, находился Сутулый, мы с Орлом посмотрели друг на друга, кивнули, давая знак о готовности, и вломились внутрь. Там могло быть что угодно - и большая комната со взводом вооруженных до зубов бойцов, или еще один пустой коридор... Я вкатился в комнату кубарем, в то время как Орел, стоя в дверном проеме, натянул лук поверх моей головы в поисках цели. Цель он нашел быстро.
Их действительно было трое и один сразу упал замертво. Зато остальные среагировали мгновенно. Тот, что повыше, выхватил стул, на котором сидел, так быстро, как будто ждал атаки в любую секунду, и швырнул его за спину даже не оборачиваясь, но, тем не менее, метко попав прямо в Кузьму. Второй отпрыгнул в сторону, уходя из зоны поражения. Я, стараясь держать в поле зрения обоих, сосредоточился на высоком, потому что от него явно исходила наибольшая угроза, я очень четко это почувствовал, хотя он был вооружен всего лишь ножом. Возможно, это и было ошибкой, потому что второй схватил булаву - краем глаза я увидел это - и замахнулся на меня. По опыту зная, что этого нельзя делать ни в коем случае, я, тем не менее, сделав резкое движение, метнул в него мечом. Противника с булавой я, конечно, ликвидировал, но теперь сам остался безоружен. Высокий кинулся на меня, и мне ничего не оставалось, как отступить, стараясь не попасть под нож. Я споткнулся и повалился на спину, и тут же был прижат к полу. Лезвие ножа опасно приблизилось к моему горлу. Я схватился за рукоятку обеими руками, чтобы отдалить его от себя, но тут раздался грохот и давление сразу ослабло. Это подоспел Орел, огрев бандита по голове все тем же злосчастным стулом.
- Хорошая тут мебель, - прокомментировал Кузьма. - Крепкая.
Я спихнул с себя осоловевшего от удара, но не потерявшего сознание, мужика. Орел кинул мне мой меч.
- Не раскидывай свои вещи где попало, ты же не лучник... - усмехнулся он.
Я склонился над последним живым противником и приставил меч к его горлу.
- Мы ищем Сутулого.
Он тряхнул головой, пытаясь прийти в себя.
- Я Сутулый. Договоримся, - прохрипел он.
- В следующий раз не надейся на один только страх перед своим грозным именем и выстави охрану посерьезней. Хотя о чем это я... у тебя ведь не будет следующего раза.
Голову ему я отсек одним ударом.
- И это все? - разочарованно протянул Орел. - То же мне, мафия... Я-то думал, такую веселуху тут замутим... Может по комнатам пройдемся?
- Нет, - твердо сказал я. Риск, конечно, дело благородное и пощекотать нервы я не прочь, но испытывать судьбу и лезть на рожон лишний раз не хотелось. - Уйдем через окно на всякий случай.
Наш картограф послушно ждал нас в том месте, где мы его оставили, все еще ставя какие-то пометки в своем блокноте.
- Вот спасибо, вот славно, как раз то, что мне нужно было, я в этом районе, знаете ли, не особо люблю... А что это у вас там в мешке такое круглое?..
- Неважно. Давай топай до милицейского управления, у нас есть радостные новости.
Проходя мимо доски объявлений, я сорвал плакат с корявым призывом разобраться с бойцами "Черной Гиены". Мы думали, что в такой поздний час никого не застанем и нам придется вызывать руководство правоохранителей прямо из постели, но, как это ни странно, комендант был на рабочем месте. Уставший и сонный, он, позевывая, толкал нам речь о своей нелегкой службе.
- Поддерживать порядок в столице - задачка не для слабых духом. Вот потому я и назначен комендантом: ничего не боюсь, способен принимать правильные решения в критической ситуации и умею внушать подчиненным страх и трепет... Вы, граждане, по какому вопро... Что?! Это... это... Сутулый? Кто его убил? Ты?! Ты в своем уме?! Да еще без головы его оставил? Это же значит, что он никогда уже не воскреснет! Мать честная...
Комендант обессилено упал на свой стул и схватился за сердце. Мы ожидали несколько иной реакции.
- Что это за объявление? В первый раз слышу! Я не писал его! Вы представляете, что теперь начнется?
- Что? - спросил я. - Мы прибили главаря местной банды, что еще тут может начаться? Спокойная жизнь?
- Передел сфер влияния! И все из-за вас! И главное, как можно было подумать, что милиция пишет так безграмотно? Я закончил академию! Я прекрасно знаю, что в слове "аднака" последняя буква "о"! Кто написал от моего имени это чудовищное объявление, я выясню. Все дела отложу, всех своих шестерок подниму. И этому "шутнику" не поздоровится. Но первоочередная задача сейчас другая. Нужно, чтобы никто в районе не пронюхал о смерти Сутулого.
- Чего? - ошарашено произнес Орел.
- Да, да! Вы думали, все так просто? Все районы давно поделены между собой и смерть Сутулого принесет большие неприятности. Пока он был жив, к нам никто не совался из других районов, а теперь все соседние группировки нагрянут сюда и устроят кровавый беспредел... Что же вы наделали?!
- Я не могу в это поверить... Ты слышишь, Ник? Ты тоже слышишь этот бред?..
- Вот что, друзья мои. Ваших рук дело - вам и исправлять! Где-то тут у меня в столе была пачка эмблем "Черной Гиены"... Сейчас найду... На прошлой неделе накрыли подпольную типографию. Сейчас-сейчас... Вот! Сейчас пойдем и будем расклеивать их на фонарях вокруг мемориала Незеба - там всегда много народу. Создадим видимость активной деятельности банды. А то, не приведи Незеб, бандиты других районов пронюхают...
- Да пошел ты! - гавкнул Кузьма, со психом пнул ножку стола и вышел за дверь, хлопнув ей так, что та едва не слетела с петель.
Когда я вышел на улицу, он стоял на крыльце и курил.
- Мы влезли не в свое дело, Орел. Если в районе начнется бойня, это будет по нашей вине...
- Что?! Ник, ты сбрендил? Хочешь подыгрывать этому козлу и расклеивать эмблемы на столбах? Я пас...
- Милиция может быть сможет взять район под свой контроль, но им нужно время. Может я не прав, но я не хочу брать на себя ответственность за гибель невинных людей.