Сложный клубок эмоций, который сложно было обозвать словами. Просто порывы и всплески невероятно острых эмоций. Они были такими яркими, что пульс уже несколько раз сбивался за последние минуты, как и дыхание.
- Стойте здесь! - приказал Наследник.
Служанка застыла на месте, не сделав и трех шагов в комнату. Старый Фарюу тоже замер, прикрыв глаза. Вампир метнулся в купальню. Быстро разделся и смыл с себя кровь и грязь. Обнаженным вернулся к слугам.
И первым делом прислушался к тихому дыханию волчицы за стеной. Это было странно, но, вместе с тем... привычно. Будто нет ничего странного в том, что у Рожденного появилась странная привычка - оберегать волчицу. Николас даже головой дернул, обрывая собственные желания выгнать всех и осмотреть запертую спальню.
Так же быстро, почти неуловимо для глаз простых людей, оделся в чистое, и только затем повернулся к служанке. Подогретая кровь заплескалась в тонком бокале на маленьком подносе. Служанка, пока его не было, уже расставила кувшины с кровью на столе у окна, и подготовила бокал, без дозволения наполнив его из амфоры темно-зеленого стекла, куда по традиции, наливали редкую человеческую кровь (например: девственниц или близнецов). Действовала она ловко, чувствовалось, что девица долго служит у вампиров.
Рожденный отметил, что Фарюу встал около дверей в спальню Евы, что могло намекать на любопытство новенькой служанки. И слуге пришлось ее останавливать, пусть и намеком, но преградить путь ее любопытному носу.
Николас нахмурился. Не нравилось ему такое любопытство ни к нему, ни к волчице. Всмотрелся в лицо девицы. Нет, она ему не знакома. Возможно, эта девушка служила в крыле матушки, или прислана отцом. По крайней мере, еще пару дней назад ее тут точно не было, или была, а он не обратил внимание? Но, все равно, она - новое лицо...
Комнату тут же забил какой-то тяжелый душок, что и отвлекло от размышлений о новеньких в его крыле. Голод скрутил нутро под ребрами. Только, вместе с голодом пришло и странное ощущение, чувство на языке... неприятное, будто лизнул пыльную книгу. Нет, это не был яд или нечто схожее, просто кровь «тяжелая», как запах старого, но еще не гниющего мяса. Просто «старость» этой крови раздражала, резко обострившейся до предела нюх.
Невыносимо, до немоты в челюстях, захотелось свежего, настоящего. Николас даже замер с бокалом в пальцах, пытаясь припомнить: а когда он пил кровь из живого тела в последний раз? И выходило, что давно! Кровь волков в Пустоши никак нельзя было назвать кормлением, там была битва. Он просто рвал их, тут же выплевывая кровь врагов. А когда же он именно ел, вонзая клыки в мягкую плоть? Ева... да, вот ее он ел. Но иного питья не было, с момента прихода в резиденцию через разовый портал он только пил кровь из бокалов. И сейчас это показалось таким нелепым, таким глупым!
Николас взял бокал с подноса, поднес к губам... И резко отставил на стол. Фарюу никак не отреагировал на такое решение хозяина, а вот в испуганных глазах служанки на миг мелькнул страх чуть больший, чем был минуту назад. И если бы Рожденный специально не следил, то и не заметил бы этого испуга и разочарования.
Любопытно...
Николас в одно мгновенье оказался у новенькой. Не дал ей отшатнуться, придержал за талию, вжимая в себя. Ее руки уперлись ему в грудь, а глаза уставились в его зрачки. Вампир видел, как сначала они сжались в две маленькие точки, а затем, так же резко, расширились. Еще несколько ударов сердца - и взгляд девушки подернулся чуть мутной поволокой.
- Расскажи... расскажи мне... - зашептал самый опасный из вампиров.
Его длинные пальцы гладили чуть выступающую венку на шее, едва касались ее, но и этого хватало, чтобы девушка с улыбкой повернула голову, подставляясь под его ласки.
- Расскажи, как тебя зовут?
- Золафа, мой хатал, - прошептала она, улыбаясь.
- Кому ты служишь, Золафа? - шепнул он ей в губы.
- Императору, мой хатал.
- Интересно, - его губы коснулись ее губ. - И что тебе приказал император?
- Прибыть сюда под личиной служки лекаря Прозора, следить за ним...
- И? - легкое касание шеи.
- И следить, чтобы вы выпивали все зелья, что он растворяет в крови...
- Та-а-ак... это все, Золафа?
- Нет... - она подняла руку и коснулась его щеки.
- Что еще тебе приказали?
- Как только вы излечитесь, следить, чтобы эта шкура выпивала отраву каждый день...
Девушка улыбалась Николасу и, казалось, не замечала как оскалился в ярости Рожденный.
- Император приказал отравить волчицу?
- Как только будет ясно, что вашей жизни ничего не угрожает.
- Яд... Какой яд ты ей давала?!
- Стирающий разум...
- Почему он?! - Николас не замечал, как искажается его лицо, не видел ничего вокруг.