Восемь дней назад случилось то, что просто не могло случиться. Если бы хоть кто-то сказал Николасу, что он решиться, просто помыслит о подобном, он бы оторвал голову «пророку» не задумываясь. А теперь приходиться жить, дышать с пониманием, что это уже случилось. Прошлого не вернешь, не исправишь и не вымолишь прощения. Он напал... хотел напасть...
- Демоны! - Николас с криком запустил бокалом через весь кабинет.
Тонкое стекло разлетелось на мелкие осколки, оставив на стене кровавый след.
Да кого он обманывает, от кого бежит, скрывая истину? Он бы напал на Наставника, убил бы его, если бы не вмешалась волчица. От самого большого преступления в жизни, вампира спасла, именно спасла эта чистокровная волчица. Она остановила его! Само сложение этих слов в одно предложение - немыслимо. У Николаса в голове не укладывалось, до сих пор не укладывалось, что она имеет над ним такую власть! Нет, сам Николас не чувствовал в себе никаких изменений. Он остался таким же...
Мужчина с силой потер переносицу. Он опять себе лжет в мыслях. В голове полный бедлам, а все из-за нее! Стоит только вспомнить ее имя, как разум накрывает шквал чувств, ураган мыслей, противоречащих друг другу.
Да, он изменился. Но, дело не в ментальной магии, не в привороте или том неизвестном яде, который уже окрестили «Слезы Рожденного» лекари отца. Он, Николас, искал, ищет и, наверное, будет искать в себе следы подчиняющей магии, но их не было. И не будет - Николас чувствовал это всей душой. Все, что он чувствовал и чувствует - его личное!
Она, эта белокурая дрянь, его изменила! Она его исцелила и исцеляет. Его отличное самочувствие, даже нынешняя возможность злиться; то, что он дышит, живет - ее заслуга. И это бесит! И если бы только это...
Ее глаза, ее кровь и запах что-то сделали с ним, раз он решился напасть на наставника. Напасть на того, кого уважал не меньше, чем отца с матерью; на того, ради кого любой вампир выпустил бы себе кишки; на Старейшего, почти на Бога. Хотя нет, даже не так... он не «решался» напасть. Решения не было, не было раздумий. Николас четко помнил свое состояние. Он не размышлял. Вампир просто знал, что убьет, и убьет любого, кто тогда мог навредить Еве.
По груди снова прошла легкая дрожь при упоминании ее имени.
- Ева, - едва слышно, одними губами, прошептал вампир.
Дрожь прошла с новой силой от грудины к чревному сплетению. И это было приятно! Совершенно новое чувство, которого никогда прежде не было, но за восемь дней Николас уже почти привык к нему. Ева не выходила у него из головы, а вместе с ней и эта дрожь.
Первый раз она появилась, когда Барей уверил его, что девушка не умрет, и с того самого момента, когда Николас с трудом удержал себя, чтобы не коснуться ее руки, которая так неестественно, так болезненно свисала с дивана, дрожь была с ним. Он вернул контроль над своим телом, когда девушка безвольной куклой уже висела у него на руках. Первым, что испытал мужчина: был страх. Тихий, почти незаметный, но страх, который с каждым ударом ее сердца только рос.
Вампиры не испытывают страха, не такого дикого, всепоглощающего, парализующего, не такого... страшного. Его страх не успел стать лавиной - Барей успокоил раньше. Но, перед внутренним взором вампира то и дело вставали эти посиневшие, сухие губы.
Она пришла в себя, открыла глаза и села, а Николас ощутил, как липкие пальцы страха отпускают сердце и горло, позволяя дышать. Демонова бестия!
Дальше - больше... Она сидела и слушала Барея, который рассказал все, не скрывая и не тая почти ничего. Николас все это время снова учился дышать свободно и спокойно. Через несколько минут вампир смог, наконец, осознать, что он только что чуть не сотворил с Наставником, и что он чуть не сотворил... с ней. Она слушала молча, не перебивая, внимательно слушая.
Барей нашел единственно возможный вариант: она будет давать свою кровь ежедневно императорскому лекарю, а тот готовить зелье для Николаса. Чистая кровь была бы лучшим решением, но Барей не был уверен, что всей ее крови, выпитой за один прием, хватит, чтобы окончательно извести заразу. Летописи с рецептом противоядия были скудны подробностями, и там не говорилось ни о сроках, ни о количестве крови. Возможно, хватит крови, а возможно придется отдавать ее годами. Собственно, рецепт этого зелья не был противоядием, а был рецептом целебного напитка от любого недуга. Летописи уверяли, что кровь «чистого» волка, отданная добровольно, может исцелить магическое истощение вампира, отторжение второй ипостаси, раны, да почти все...
Наследник слушал слова Наставника - и не смог сдержать горькой, злорадной усмешки. Она не станет ему помогать. Он был в этом убежден! Как глупо думать, что чистокровный волк станет жертвовать свою кровь, а с ней и жизнь, вампиру, причем неизвестно сколько времени. Ведь она ослабеет, будет страдать, пусть и не сразу, но будет.