— Это… не то. Я просто нарисую. Я знаю, что делаю, — убедительно сказал Вирен. — Если не сработает, мы ничего не потеряем. Разве у нас есть выбор? Вокруг уже пиздец. Кетер, вы согласны? Если собрать магов в круг, должно получиться.
Тот медленно кивнул. Вирен понимал его колебания: круг значил общность мыслей, стремлений, и немногие маги готовы были настолько раздвинуть границы. Но никто из них не хотел быть поглощенным лесом, упокоиться под мощными корнями и дать пищу вечной чаще, разложиться… Вирена передернуло от жути.
Ему подсунули бумагу; Вирен пересекся взглядом с Тиферетом, и было что-то такое в его глазах… Задержав руку, Вирен внимательно вперил взгляд в мага. Его еще недавно насторожило, как охотно те с Малькутом пошли навстречу. Это неуловимо напоминало ему о том, как действовал Тэл, решивший втереться в доверие к посланному Гвардией солдату.
— Как к Расилу и Гисне попала схема замка? — медленно спросил Вирен.
— Сейчас правда время задавать вопросы? — нетерпеливо уточнил Кетер. Возможно, он тоже был причастен. Смотрел на Вирена чуть свысока: по-прежнему считал, что он главнее. — Ты сам сказал, что мы как будто на войне!
Вирен дорисовал печать, повернул ее так, чтобы друзья, почтенной свитой столпившиеся за ним, ничего не увидели — зато Кетер прекрасно рассмотрел несколько кривоватый, но узнаваемый рисунок.
— Отвечайте на вопрос, — отчеканил Вирен.
— Инквизиторское отродье, — цыкнул кто-то из магов.
Кетер бросил непонятный взгляд на Тиферета. Тот старался сохранять спокойствие; вдали загремело ощутимее, нечто врезалось в щит со всей силы, заставив замок содрогнуться. С потолка посыпалась мелкая каменная крошка, Кетер брезгливо отряхнул плечо.
— Мне придется арестовать всех, — прошипел Вирен. — И проводить дознание. И вы не хотите, чтобы Гвардия вмешивалась в ваши дела, потому что я готов спорить на что угодно: у вас тут полно заклинаний и исследований, которые немного пересекают черту дозволенного.
Иногда это с ним случалось, он… ловил это. Бешеный азарт. В такие моменты Вирену казалось, что он способен совершить что угодно, и странным образом это убеждало и остальных. Каким образом ему удалось одурачить всех главных магов Академии? Должно быть, печать сыграла большую роль.
— Ни за что не поверю, будто вы не знали о чем-то, что происходит в Академии, Кетер, — процедил Вирен. — Вы следили за мной с самого начала. Я думаю, кто-то из вас все это начал. Подкинул талантливым первокурсникам наводку — я не верю в случайности.
— У тебя нет доказательств, нет свидетелей, — проворчал Кетер, который не хотел сдаваться. — Они могли достать схему, как ты утверждаешь, где угодно. В библиотеке… Или могли получить ее от предателя…
— А мне кажется, что преступник выбрал Архаона, потому что это самый неприметный способ, — усмехнулся Вирен. — Получи они карту из рук мага, сразу насторожились бы. Архаон не стал бы делать что-то такое, если бы боялся потерять работу. Вы подговорили его, а потом как-то убедили его уйти, чтобы он не проговорился. Хотя я уверен: Архаон с радостью убрался отсюда подальше. Помнится, когда мы впервые встретились, он требовал отправить его как можно скорее? Не хотел иметь дела с этим, — он мрачно указал в окно.
— Он всего лишь учитель фехтования, — сказал Кетер. — Он не мог знать, что такое в этом лесу.
Вирен стиснул зубы. В это он точно не верил: Белка сказала, что предки Архаона долго служили в замке, наверняка застали и Бафомета, и его грандиозную задумку, и если магам она должна была казаться смелым экспериментом, перспективным исследованием — и так далее… то вот для простого вояки вроде Архаона или самого Вирена такие заигрывания с Той Стороной выглядели настоящим кошмаром.
— Хватит! — внезапно выступил Тиферет. Вирен прежде не видел его таким злым, сверкающим глазами; раньше он все время был где-то в себе, но сейчас как будто пробудился. — Я с самого начала говорил…
— Заткнись, идиот! — сорвался на него стоявший рядом Малькут.
На мгновение показалось, что они сцепятся — без магии, просто кинутся друг на друга с кулаками, рыча и огрызаясь, как самые древние из их рода, полузвери. От них посторонились, но ничего не случилось. Тиферет ненадолго замолк, и Малькуту хватило этого, чтобы утихнуть. Они с беспокойством смотрели в окно.
— Мы поговорим об этом позже, — решил Вирен. — Пока мне нужны не ваши признания, а ваше искусство. Полагаю, вы понимаете: дать мне погибнуть тут, у вас во дворе, наедине с тварью, которая пробудилась из-за вас, — это не в ваших интересах.
У него неплохо получалось угрожать. Но Вирен уж точно не собирался тут умирать, и ему нужно было прикрытие магов; к сожалению, он отлично знал: на таких, как колдуны Академии, лучше всего действует страх. Улыбнувшись напоследок, Вирен не смог себе отказать в том, чтобы изящно поклониться. А потом вылетел прочь, увел за собой несколько смущенных и спутанных друзей.
— Ничего, все в порядке, — пробормотал Вирен, когда они уже спускались по лестнице. — Им полезно посмотреть в глаза тех, кого они случайно обрекли на смерть.
— Но зачем? — спросила Белка; она, как и сам Вирен, испуганно стискивала рукоять сабли. — Если это кто-то из них, он не мог предсказать, что случится? Это же бред!
— До меня доходили слухи, что в последнее время маги тут… относительно бесполезны, — выдавил Вирен. — Чем они занимаются? Никаких новых открытий, ничего прорывного. Выживают на деньги ваших родителей. У Гвардии свои колдуны, престиж школа точно потеряла; сейчас куча Высших без образования, взять хотя бы моего друга Рыжего… или Ниирана из Роты. Да много кого!
— Но Тиферет работал над чем-то, ты рассказывал! — воскликнула Белка, которая любила, чтобы все было справедливо.
— Да, над домашними амулетами. Сдается мне, он тут единственный, кто действительно работает. Это полезно, я не спорю, но все-таки не тянет на великое достижение. А вот воскрешение мертвых…
Вирен не сомневался: заметить то, что Расил с Гисной собираются бежать, было не так сложно. Однако сознательно подкинуть им загадку с таинственной могилой, заставить раскапывать древнюю чуждую магию… Слишком ненадежно! Отдавать такую силу в руки первокурсников… Так еще и все пошло наперекосяк; Вирен косо взглянул на серьезного сосредоточенного Тэла, который думал о чем-то своем.
— Тиферет говорил, что он против… — негромко сказала Наира. — Думаете, он был против того, чтобы давать им карту?
Баргаус подавленно молчал, рассматривал пол. Для него это должно быть сложно: он всегда воспринимал и Академию, и преподавателей немного иначе, восхищался ими — ну, или их умением, это Вирен много раз слышал, когда они все вместе сидели на кухне. Но блестящие маги часто были теми еще уродами…
— Нет, думаю, Тиферет говорил про то, что они так долго скрывали это все, — решил Вирен. — И до сих пор кого-то прикрывают. Как бы там ни было, они тут все давно спелись. Кто-то это устроил, и я сомневаюсь, что Кетер. Он просто мечтает, чтобы Академию оставили в покое…
На улице было промозгло и мокро. Вирену все время хотелось вытереться, смахнуть с лица мокрые капли, чтобы не чувствовать на лице кровь. Ничья кровь — это было еще страшнее. Может быть, та самая, что впитывалась в землю в человеческом мире? Кровь сотен несчастных людей, умирающих в это мгновение? Магия была непредсказуема и опасна, и Вирен не хотел испытывать, где лежит край этого безумия.
— Судя по всему, нам нужен какой-нибудь героический поступок, — высказала Белка, поглядев на шевелящиеся огромные побеги, напоминающие щупальца какой-то морской твари.
— Не надо вот на меня коситься, я больше злодей! — огрызнулся Тэл. — Пусть Вирен всех спасает, я не хочу умирать.
— Ты не злодей, ты идиот! — сердитой змеей зашипела Белка, размахивая хвостом.
Вирен помалкивал, даже не разнимал их. Он в панике старался придумать какой-нибудь сносный план, но тот, как и обычно, не придумывался. Впрочем, в его семье и фраза «пойти и разъебать эту хуйню» могла считаться неплохим руководством к действию.
— Мы с Виреном можем сражаться лучше остальных, — сказала Наира, однако в ее словах не было свойственной Высшим заносчивости; напротив, оказавшись в смертельной опасности, увидев ее так близко, почти заглянув куда-то по Ту Сторону, Наира собралась, слова ее стали четкими, действия — скупыми и точными. — Вы можете отвлечь магией, а мы пробьемся к тому ядру.