Мы с Рахмановым познакомились много лет назад, когда наш посёлок только строился. Тогда ещё не было мобильных телефонов, и чтобы поддерживать связь, Рахманов придумал нечто необычное:
— Ты посылай мне бумажные кораблики, а я тебе буду посылать бумажных голубей, — сказал, и в тот же день ко мне на участок прилетела бумажная птаха (и как пролетела триста метров?), на ней было написано: "Приходи вечером. Поужинаем, поговорим".
Я в свою очередь пускал в дренажную канаву бумажные кораблики с записками — ровно через час течение прибивало их к дому Рахманова. Так и переписывались, но потом голубей стали сбивать вороны, а на кораблики залезали лягушки и топили их. Похоже, и вороны, и лягушки видели в нашей бумажной почте неких пришельцев, которые хотят завоевать их среду обитания.
В Рахманове было много детства. Он, старикашка, каким-то странным образом сохранил способность всему удивляться: каждому растению, каждому живому существу. Здесь уместно вспомнить слова английского писателя, знатока животного мира Дж. Даррелла: "Все животные прекрасны". В самом деле, все прекрасны: и те, которыми мы восхищаемся, и те, которые вызывают у нас неприязнь, пока мы не узнаем их поближе. Стоит, например, понаблюдать за жабой, как начи-наешь понимать, что эта пучеглазая толстуха по-своему довольно красива. И удивительно спортивна — посмотрите на ее головокружительные прыжки! А какая она отважная — пугает нас, надуваясь, привставая на задних лапах, издавая утробные звуки, а ведь мы для неё — немыслимые великаны, какими были бы мамонты для нас.
Многие животные так же, как и люди, грустят и радуются, обижаются, страдают и любят, и бывают верными, самоотверженными друзьями. Но, не в пример людям, все животные бережно относятся к своей среде обитания, а в жилищах довольствуются только необходимым и никогда не делают запасов еды больше, чем нужно. Для счастья надо не так уж и много — иметь любимую работу, крепкую семью и надежных друзей.
Но вернусь к Рахманову. Так вот он рассказывал:
— Животных я любил всегда. Особенно собак. Помню, в нашем пионерском лагере были две приблудные собачонки. Маленькие, вертлявые. Внешне очень смешные, с белыми и жёлтыми пятнами и розовыми носами. Кажется, они были братьями. Одну звали Чеснок, другую — Перец. Утром на линейке они вместе с ребятами вставали в строй. На зарядке тоже выделывали какие-то фигуры. Во время игры в футбол были членами команды. Мы их подкармливали. Из лагеря я привёз в город Чеснока, а мой друг — Перца. В юности я завёл ещё одну собаку. Я тогда учился в университете, жил в пригороде, ездил на электричках. Там по вагонам ходил пёс-побирушка. Уже немолодой серо-чёрного окраса. Он был этакий наивный скромник. Подходил к пассажирам и просто заглядывал каждому в глаза. И все улыбались. Говорили: "Иван Иванович пришёл". Ему протягивали кусочек сыра, кружок колбасы. Он пройдёт вагон и на платформе выходит. Ждёт электричку в обратную сторону. Однажды я позвал его за собой. Он пошёл, и мы стали жить вместе. И сильно привязались друг к другу. Иван Иванович прожил у меня до глубокой старости…
За свою жизнь Рахманов держал немало собак. Собаки даже сыграли ключевую роль в его женитьбе. Об этом рассказывала его жена Таисия:
— Я студенткой проходила практику на одном заводе. Однажды выхожу из заводской столовой и вижу — на пригорке сидит пьяненький интеллигентный молодой человек и кормит свору собак… пирожными. Держит целый поднос пирожных и сует их собакам. "Собакам нельзя давать сладкое", — говорю ему. А он: "Немного можно. В столовой же нет ни мяса, ни рыбы". А там, и правда, был какой-то разгрузочный день. Ну я поняла, что у него доброе сердце, и позднее вышла за него замуж.
К этим словам добавлю: Рахманов и сейчас подкармливает бездомных собак и держит бойкого кобелька Баксика.
— Я чувствую состояние собаки, — говорил он мне. — Знаю, о чём собака думает в тот или иной момент, что собирается делать. Ты вроде тоже знаешь. И ты, как и я, знаешь собачий язык. Но я знаю его в совершенстве, а это посложнее, чем выучить немецкий или английский… В будущей жизни мы с тобой будем собаками. Или были собаками в прошлой жизни. Но вообще-то, я не оборачиваюсь назад и не заглядываю в будущее, я живу настоящим. В настоящем встречаются прошлое и будущее. Наше настоящее — самое лучшее время.
В общем, Рахманов был первым из друзей, с кем я познакомил Альму.
Глава восемнадцатая
"Маленький отважный путешественник"