И первое, что она почувствовала, пробудившись, был нестерпимый и жгучий холод. Встав на колени и держась за голову, Ванда всеми силами пожелала, чтобы пространство перед ней перестало плыть и кружиться. Постаралась встать и с удивлением обнаружила, что она совсем одна стоит в абсолютно целом лифте.
Сфокусировав взгляд на выходе, она увидела там все это время стоящую девочку в красном. Та, в свою очередь, словно бы дожидаясь этого момента, развернулась и, сделав пару шагов в сторону одного из коридоров, начала растворяться, осыпаясь хлопьями пепла…
Поняв, что она сейчас где угодно, только не в реальности, и скорее всего ей пытаются что-то показать, девушка решительно шагнула из помещения лифта в коридор. И как только она перешагнула порог, в затылке снова что-то неприятно кольнуло. И буквально на мгновение она ощутила себя привязанной ремнями к хирургическому столу, извивающейся от невыносимой жгучей боли, разрываясь своим же криком, который больно резал по ушам, свет лампы, что нещадно выжигал глаза, словно беспощадное солнце. Капли слез, что жгли кожу словно кислота, стекая по вискам зафиксированной головы.
Ванда даже не успела по достоинству оценить весь ужас происходящего, как вновь оказалась в холле, но уже напротив того самого коридора, в который вошла девочка, табличка над которым гласила, что в данный момент она находится на втором этаже тридцать первого уровня. А указатель говорил, что она направляется в лабораторию по клеточной инженерии. Немного пропетляв, следуя за указателями, она добралась до достаточно большого лабораторного помещения. В нем находились два человека, никак не реагирующих на её присутствие и молча работающих за компьютером.
Повертев головой, увидела девочку, стоящую спиной возле одного из столов. Подошла ближе и, как только оказалась совсем рядом, незнакомка развернулась и отбежала от стола, вновь растворившись в нигде. А Ванда, обратив внимание на стол, увидела две папки с её и именем своего брата. Она уже было хотела взять одну из них и прочитать, но окружение вдруг пошло рябью, и на столе уже оказались совсем другие предметы.
Девушка не сразу обратила внимание на детский плач позади себя. Подняв голову, увидела, что всё те же люди теперь стоят за двумя разными приборами и неспешно беседуют.
- Куда эти отправят?
- Куда-то в Зоковию. Там, говорят, есть два кандидата с очень высоким коэффициентом скрещивания. Ожидают вроде как тридцати, тридцати пяти процентного соотношения кпд от телестезического отпечатка ауры оригинала.
- Ого! Весьма не дурно… В «Саркофаг» подобные образцы редко попадают, в основном проходняк всякий.
- Слышала, что Штрукер наотрез отказал доктору Уэйду? Хотя тот был довольно сильно заинтригован подопытными. Говорят, такая грызня на совещании была.
- Видать и правда достойные кандидаты, раз не захотел отдавать.
- Угу…
- Слушай, может вечером в бар сходим? Я угощаю. Уже неделю не вылезали на воздух!
- Можно…
Дальше разговор склонился уже к простой бытовой ерунде, поэтому Алая ведьма отвлеклась и наконец услышала сдавленные всхлипы за своей спиной. Развернувшись, она увидела четыре колбы, в которых находились человеческие конечности. Две из них были уже практически растворены в составе синей жидкости, а еще две только-только начинали процесс клеточного расщепления. Откуда она поняла, что это за расщепление такое? Резонно задалась вопросом Ванда, ответа на который у нее не было.
И вот, стоя к ней спиной, девочка в красном держала левую ладонь на колбе с такой же левой рукой, только изуродованной шрамами, и сдержанно поскуливала, стараясь не завывать в голос.
Максимов хотела податься вперед, чтобы обнять ребенка, но только в ужасе замерла, прикрыв ладонями рот, чтобы не издать ни звука, когда увидела, как конечность качнулась от пробегающих пузырьков воздуха в колбе и немного повернулась в её сторону верхней стороной ладони, где Алая ведьма увидела точь-в-точь такую же родинку, находящуюся на одном и том же месте на хрупкой девичьей руке.
Ванда отшатнулась, сделав шаг назад, и снова случайно выпала из той реальности, что хотели ей показать. Она вновь очутилась в той же самой операционной, но уже не лежа на самом столе, стянутой ремнями и извивающейся в припадке. Девушка стояла чуть поодаль. А впереди неё на столе лежала бессознательное, белокожее и седовласое тело измождённого подростка, пятнадцатилетней альбиноски с уже отсеченными и зашитыми в культи обрубками с правой стороны. И те, кто это сотворил, вот-вот собирались отсечь левую руку. Краем глаза Ванда заметила забившуюся в угол ту самую девочку в красном, которая выла от бессилия. Зашумела электрохирургическая пила, проникая в плоть, достигла кости, издав неприятный звук и резкий запах.
А Ванда завопила от боли одновременно с ребенком, схватившись за предплечье своей собственной левой руки, в сей же миг увидев, как в комнате появилась еще одна девочка в красном и сильно пихнула её, буквально выбросив из того видения, которое… А она была уверена в этом, не должна была увидеть.
Клинт и Наташа были растеряны, когда Ванда, остановив лифт, взвыла и потеряла сознание. Вытащив подругу в холл минус сорок восьмого уровня минус первого этажа, решили переждать и передохнуть в надежде, что девушка очнется. Из-за отдаленности и глубины связи с остальными не было, потому сообщить о случившемся остальным они не могли. Сам уровень был пуст и по всей видимости не использовался, это они поняли сразу по общей заброшенности на этаже, кромешной темноте и слою пыли на поверхностях. Потому опасаться было нечего.
Прождать пришлось около получаса, тихо переговариваясь о всяких мелочах до того момента, как Ванда начала биться в припадке, с криком вонзив ногти в левую руку, умудрившись даже пробить кожаную куртку.
С трудом скрутив Алую ведьму, вдова успокаивающе начала разглаживать девушке мышцы лица. Прошлась по лбу, разгладила брови, потерла щеки. Проговаривала, что все хорошо, все в порядке, они живы и что это всего лишь дурной сон. Все это время Ванда немигающим взглядом смотрела куда-то за спину Наташи, вцепившись пальцами в её плечи.