– Это для хозяйского ужина. Надо пользоваться, пока есть свежее. Во время перехода почти не рыбачат. Через месяц мы все будем молиться, чтобы чайка упала в котёл, – глядишь, хоть мясо в супе появится.
Капитанскую каюту заполнил запах рыбы.
Гардель разложил на койке принесённую матросом одежду. Суконная рубаха, жилет и синяя куртка. Он только что обыскал карманы. Ничего.
Единственное, в жилетном – пробка, обмотанная нитками. В саму пробку воткнута игла. Гардель прохаживается по каюте. Однако он готов поклясться, что где-нибудь зашиты золотые. И этот моток ниток выглядит многообещающе.
Капитан щупает изнанку, подшитые края. Ткань плотная, почти как картон. Ни монет, ни жемчуга, ни драгоценностей в рукавах не зашито. Только всё будто пропахло рыбным базаром. Почему от всей его одежды так несёт свежим уловом?
Он в последний раз берёт куртку, распахивает перед окном двумя руками и вдыхает поглубже. Вот откуда этот запах. Ткань пропиталась морской водой. Даже видно, где белая чешуя налипла.
Гардель зарывается носом в воротник. И тут же округляет глаза. У правого плеча, где ткань намокла сильнее, начинают проступать мелкие чёрные пятна.
Тогда он берёт со стола бритвенное лезвие и принимается распарывать плечевой шов. Портняжная работа. Лазарь Гардель делал первые шаги на флоте ещё ребёнком, под началом матроса-парусника на королевской шхуне. И пока на верхней палубе убивали друг друга, он зашивал на нижней паруса. С тех времён он сохранил умение ловить ветер, чтоб тот надувал парус как надо, и управляться с бритвой.
Несколькими движениями Гардель распорол верх куртки. Вот он убирает подкладку. И глаза его вдруг светятся. Внутри плотной ткани спрятан сложенный пополам лист бумаги в чёрных пятнах.
Капитан берёт его в руки.
В тот миг он должен бы думать, что сейчас раскроет любовное письмо, завещание старика отца, адрес двоюродной сестры, которой нужно выслать вещи в случае смерти мальчика. Обычно в одежде моряков находят что-нибудь в этом духе. Но Лазарь Бартоломей Гардель хорошо себя знает. Если уж чутьё завело его так далеко, то явно не ради благочестивой картинки или портрета какой-нибудь девчушки.
Он раскрывает листок. Чернила немного поплыли. Они пропитали ткань куртки. Рукопись вполне разборчивая, но совершенно загадочная.
Гардель пожёвывает язык и прищуривается, чтобы лучше прочесть.
Примерно посередине белого листа – одинокий рисунок бычьей головы. Концы рогов почти соприкасаются. Четыре стрелки вокруг указывают север, юг, восток и запад. Роза ветров с головой быка. Только части света подписаны наоборот. Север смотрит вниз.
Из образованного рогами полукруга глядит странный череп.
Гардель озадаченно ворчит. Три строки в самом низу пострадали от морской воды.
В первой угадывается длинная череда полустёртых букв, из которых прочесть можно только последние:
…ET-NAV-REX
Прямо под ними – два английских слова: «Help yourself». Что означает: «Угощайтесь».
Третья строка сильно выцвела. Она напоминает подпись. Гардель подходит к окошку, в которое льётся ровный вечерний свет. И видит на бумаге имя, дерзкую подпись, украшенную затейливыми чёрными узорами: Люк де Лерн.
Ноги у Лазаря Бартоломея Гарделя подкашиваются.
Шатаясь, он идёт к нише с койкой. Садится на неё.
Листок в его руках дрожит.
В этой рукописи он разглядел одну из тех загадок, которые оставляют после себя исчезнувшие пираты. Тайный путь, ведущий к их добыче. Но подпись, на которую смотрят глаза Гарделя, принадлежит самому легендарному и самому богатому из них. Ещё много бессонных ночей это имя не даст Гарделю покоя: Люк де Лерн, тысячеглавый пират.
10. Балансируя на проволоке
Середина ночи. Каюту, где заперт Жозеф Март, освещает лампа Жака Пуссена. Входя, он приветствовал Жозефа так, будто не ожидал его здесь увидеть.
Пуссен оставил Авеля Простака караулить у двери и теперь делает замеры длинной линейкой. Снаружи ветер и волны стихли. Корабль скользит в ночной тиши.
– Что вы делаете? – спрашивает после долгого молчания Жозеф.
– Высчитываю, сколько у меня уйдёт древесины, – отвечает Пуссен.
На самом деле он мог бы начать работы и с другого конца судна, но ему любопытно поглядеть на этого паренька, необъяснимым образом повисшего вниз головой на мачте, будто летучая мышь с полными карманами бриллиантов.
– Сколько древесины уйдёт на что? – спрашивает Жозеф.