что в значительной степени мной двигало осознание того, что в такой системе ценностей, как у Цицерона, я с большой вероятностью смогу подняться.
После того как я стал разделять политические взгляды Цицерона, мне не раз казалось, что я обратился к нему из заботы о ближних. Но теперь я верю, что человек редко полностью осознает свои собственные мотивы. Поэтому сейчас я думаю, что в значительной степени мной двигало осознание того, что в системе ценностей, подобной системе Цицерона, я с большой вероятностью смогу подняться.
Как оказалось, я получил от жизни больше, чем заслуживал. А те мысли, которые, как кажется, вознаграждаются в жизни, обычно становятся частью самых благовонных убеждений человека. И вот с годами Цицерон стал нравиться мне все больше и больше. В свое время я даже пролистал биографию Цицерона, написанную Троллопом, решив никогда не рекомендовать ее никому, кто уже не является его приверженцем.
Несмотря на сомнительный социальный такт Макбейнов, подаривших старику книгу о старении, все их суждения были безупречны. Беседа Цицерона не принесла бы мне пользы в Центральной школе Омахи, где моим главным стремлением было произвести лучшее впечатление на Ширли Смейлс. Но в 2006 году рассуждения Цицерона о старости встретили восторженный прием.
Например, первая же страница облегчила одну из моих главных тягот. Там Цицерон сообщал, что "мысли, которые посещали меня... при написании [этого труда]... оказались для меня столь занимательными и восхитительными, что... благодаря им старость [показалась]... приятной и удобной". Здесь, очевидно, говорил человек моего типа, автоматически очарованный и убежденный своими собственными словами. Я долгое время считал, что у меня есть социальный дефект, заключающийся в склонности к энтузиазму, когда я рассказываю другим то, что, по моему мнению, они должны знать. В конце концов, я часто вызывал антипатию.
Я мог частично противостоять этому, только будучи щедрым до такой степени, что это иногда раздражало. К счастью, великий Цицерон описывал эту черту как полезную добродетель, облегчающую процесс обучения мира. Именно так. Но что мы должны думать о школе, в которой этот великий человек дал мне лишний параграф или два о заговоре Катилины, когда он мог бы посоветовать мне стать более уверенным в своих собственных словах. Полагаю, ответ заключается в том, что Центральная школа была довольно хорошим местом для своей эпохи или что многие из моих товарищей были настолько сильны в самооценке, что не испытывали моей юношеской потребности в заверениях.
Слова Цицерона также повысили мою личную удовлетворенность, поддержав мой давний отказ от общепринятой точки зрения.
Продолжая листать страницы Цицерона, я нашел гораздо больше материалов, восхваляющих мой образ жизни. С годами я все чаще сталкивался с критикой за то, что, когда другие разговаривали со мной, я был погружен в свои собственные мысли. Такое поведение Цицерон тоже считает добродетелью, что он демонстрирует в своей оценке астронома Галлуса и ему подобных: "Как часто восходящее солнце удивляло его, застывшего на вычислениях, которые он начал за ночь... и скольких других мы знали в старости, [так] услаждающих себя своими занятиями... изобретательными и достойными похвалы?"
И слова Цицерона также повысили мое личное удовлетворение, поддержав мой давний отказ от общепринятой точки зрения. Я всегда отказывался принимать одну из интерпретаций притчи о фарисее и мытаре в христианской Библии. Согласно этой интерпретации, ученый, благочестивый человек после долгой жизни, проведенной за выполнением своего долга, подвергается критике за то, что радуется, что не закончил жизнь, как другой человек, который вел себя гораздо хуже и впал в низкое моральное и мирское состояние. Цицерон, как и я, категорически против того, чтобы воздерживаться от наслаждения подобными восхитительными контрастами. По его мнению, гордость за хорошо выполненную работу имеет огромное конструктивное значение. Например, она побуждает к хорошему поведению в ранней жизни, потому что, помня о ней, можно сделать себя счастливее в старости. К этому, с помощью современных знаний, я бы добавил: "И, кроме того, похлопывая себя по спине за хорошее поведение, вы улучшите свое будущее поведение".