Михаил Леонтьев Главный редактор Родился в 1958 г. в Москве. Окончил общеэкономический факультет Московского института народного хозяйства им. Плеханова. Работал в изданиях "Коммерсантъ", "Независимая газета", "Вusinеss МН", "Сегодня", "Профиль", на телеканале "ТВ Центр". С 1999 года - автор и ведущий программы "Однако" на Первом канале (ранее ОРТ). О бедном экономическом суверенитете замолвите слово
Собственно тема экономической политики разбивается у нас на две достаточно самостоятельные части. Первая - это текущая макроэкономическая политика. Тема сверхактуальная по причине очевидных проблем в отечественной экономике. Вторая - логика и параметры экономической части будущего российского проекта. По сути, новая экономическая стратегия и новая политэкономия, которая даст ответ на вопрос, как России ликвидировать нарастающее системное отставание от своих геополитических конкурентов. При этом обе части - и тактическая, и стратегическая - имеют прямое отношение к решению главной задачи - обеспечению нашего национального суверенитета. То есть к сохранению России.
Макроэкономическая политика: курс на дно
Российская экономика стагнирует, по официальной версии; по неофициальной - российская экономика падает; можно так или иначе манипулировать статистикой, но нельзя манипулировать доходами бюджета. Они либо есть, либо их нет. Ситуация с бюджетом заметна и слепому.
Факт в том, что наши властвующие макроэкономисты (а во главе нашей экономической политики всегда стоял финансовый блок имени вечно живого Алексея Кудрина), вновь взявшись за гуж после кризиса 1998 года, загнали российскую экономику в точно такой же, по сути, совершенно искусственный кризис. Не путать с кризисом 2008-го, который был отголоском внешней конъюнктуры. Загнали, можно сказать, ногами, то есть жёсткой, последовательной, неуклонной, самоотверженно противостоящей политической воле президента политикой, направленной на неуклонное завышение обменного курса рубля, запретительными для любого нормального производителя ставками кредитов и борьбой с немонетарной инфляцией исключительно монетарными методами.
За посткризисные 12 лет реальный обменный курс рубля вырос в 4 (четыре!) раза (см. текст Евгения Савченко, одного из самых эффективных российских губернаторов на стр. 118. Кстати, уточним: накопленная инфляция за этот период, по официальной статистике, - 421%. Если из этой инфляции корректно убрать, например, официальную американскую инфляцию, опять же официальную, ровно эти 400% и получаются). Этого уже достаточно, чтобы в открытой экономике (а мы как раз уже и в ВТО вступили) уничтожить конкурентоспособность любого отечественного производства товаров и услуг, имеющих импортного конкурента. Плюс к этому чудесный коктейль из запредельных ставок кредитов на открытом рынке (реально больше 20%), гордого отказа Центробанка рефинансировать банки (гражданка Юдаева, зампред ЦБ, попросила журналистов забыть слова "ставка рефинансирования", потому что никакого рефинансирования нет и не будет), постоянного повышения тарифов естественных монополий. Только за последние три года затраты на электроэнергию и топливо для промышленности выросли на 80% (наверное, это и есть обещанный искомый результат реформ в энергетике). Достигнутый результат: где-то полтора-два года назад российская промышленность перешагнула барьер конкурентоспособности. Никакие частные инвестиции в неё, никакие программы локализации практически невозможны. В таблице 1 приводится абсолютно неоспоримый по экономической логике расчёт эффективности двух совершенно одинаковых по своим параметрам проектов, помещённых в макроэкономическую среду России и Германии. Результат вопиющий по своей дикости - это, в общем, смертный приговор нашей текущей экономической политике.
В нашем экономическом гореуправлении никого не интересует конкурентоспособность национальной экономики (см. таблицу 2, рассчитанную на основе сравнимых показателей автопроизводителей - самой универсальной и наглядной отрасли машиностроения). Нет ни одного человека, ни органа, который бы за неё (конкурентоспособность) отвечал и вообще её как-то рассчитывал. В Китае, например, по факту такой орган есть. Если обратить внимание на то, что показатель конкурентоспособности незыблемо держится в одном значении.
Мы много говорим о Греции и вообще о Южной Европе, которую душит неспособность девальвировать национальную валюту, потому что таковой у них нет. У нас такая валюта вроде бы есть. Ан нет! Мы покажем собственной экономике "кузькину мать" так, что любая Греция задохнётся от зависти! Казалось бы, все образцовые для наших либералов экономики демонстрируют "гонку девальваций". В логике любого нормального западного не то что либерала, даже монетариста, российская финансовая политика просто абсурдна. И дело здесь не в либеральных концепциях, во всяком случае, экономических. (Мы много раз говорили, что практикующий русский либерал - это не сторонник каких-то конкретных ценностей и принципов. Это геополитическая ориентация, ради которой можно жертвовать принципами любой степени либеральности.) Есть вещи совершенно очевидные для нормальных либералов, не озабоченных истреблением собственной экономики. Вот нет у нас никаких разногласий по поводу текущей макроэкономической политики с нашими коллегами из журнала "Эксперт" (см. стр. 134), которых трудно упрекнуть в антилиберализме (если опять же не считать либерализм синонимом предательства Родины)! Мы специально выделили текущую макроэкономическую политику в отдельную тему, потому что здесь нас ничто не разделяет с любыми нормальными людьми, владеющими азами экономической грамоты в любой её интерпретации, пусть самой ультралиберальной. Поскольку прямым результатом такой политики является стимулирование потребления возрастающего импорта за счёт истребления отечественного производства. Макроэкономическая политика нашего тоталитарно господствующего экономического блока по форме своей дебильна, а по содержанию преступна. А последняя информация о том, что представители именно этой "школы" разрабатывают стратегию развития России, звучит как неприличный анекдот.