Но с каждым днем она угасала все сильнее.
Уверен, час за часом она вспоминает момент, когда он чуть не убил, когда люди бросились на нее, с криками «чудовище!». Когда тот, кого она любила, чуть ее уничтожил ее. Его холодные руки оставили неизгладимый отпечаток на этом большом сердце. И что мне оставалось делать?
Заглушить этот холод раз и навсегда.
****
- Алма! – позвал я подругу, возвращаясь в пещеру, после визита в дом Ханны, - вот, сегодня, ты - будешь человеком.
Черная драконья голова чуть приподнялась, смотря на сумку с женскими вещами, которые я бросил ей.
- Это опасно. Я не могу сейчас.
О, сколько дней я это уже слышу. Достало!
- Можешь. Или ты становишься человеком, или я с этого дня вообще не буду с тобой говорить, до конца своих дней. Не веришь?
Все это мне очень поднадоело, и я выглядел очень взвинчено. Возможно, именно из-за этого Алма и послушалась.
Нехотя взяв сумку в зубы, она вяло ушла вглубь пещеры, чтобы сменить обличие.
Так, Рэн, теперь ты приготовься. Главное не переусердствуй.
И вовремя остановись.
Через пять минут из-за камней явился тонкий силуэт в сером платье, самом простом, которое только было у Ханны. Ну ладно, и так пойдет.
Встав, я подошел, взял ее за руку, и как ходячую куклу повел к огню, усаживая рядом с собой на овечьи шкуры.
Синие глаза было все так же грустны и опущены в пол. Тень ресниц отражалась на веках, а длинные черные волосы отливали красным из-за огня. Душа будто покинула ее. Неужели какой-то жалкий человек смог сломать ее? Алму, у которой коронная фишка – откусывать всякому человеку голову и вырывать кишки. А тут она всего лишь полюбила.
Клин клином вышибает, как говориться.
- Алма, - теперь я часто звал ее по имени, чтобы она пришла в себя, - дай мне свои ладони.
Я взял ее руки в свои, и поцеловал сначала одну, а потом другую.
Она вздрогнула, и заметила, что я тут есть.
- Что ты делаешь?
Не дожидаясь, пока она совсем очнется, я поцеловал ее, одной рукой обхватив за талию, прижимая к себе, а вторую положил на ее затылок.
Не то, чтобы она сильно сопротивлялась.
Вскоре, ее пальцы коснулись моей груди, и тогда я оставил ее губы в покое, и поцеловал в шею.
Судя по ее реакции, Кай с ней такого не делал.
- Рэн, - выдохнула она, послушно запрокидывая голову и все повторяя, - что ты делаешь?
Однако сейчас говорить мне хотелось меньше всего.
Мои губы спускались ниже, к ключицам, голым плечам.
Она надрывно дышала, явно не понимая, что происходит с ее телом. Зато я понимал. Мой эксперимент удался. Алма вовсе не кусок гранита, за который себя выдает.
Один бог знает, как я хотел продолжить, повторить то, что прочитал как-то в той злосчастной книге. Как пылало мое тело, как горело все внутри. И все же, я не хочу торопиться, и снова подвергать ее сердце опасности.
- Ты спрашивала, - моя рука скользила вдоль ее позвоночника, - зачем люди женятся? Для того, чтобы делать вот так постоянно друг с другом. И не только это.
Ее глаза наконец-то снова горели. Неужели я пробил-таки ее чудовищную оборону.
- А что еще?
Мое сердце стучало как от быстрого бега. Если она спросит меня еще раз, я не выдержу. Даже если меня начнут грызть волки.
Но мудрая Алма поступила умнее.
Наклонившись, сама меня поцеловала. Я не шевелился.
Ее рука гладила мои плечи, спину, живот. Все это было очень робко и неумело, но я знал, что она на самом деле хочет, чтобы я продолжил.
Тогда я поймал ее руку и отстранился.
Блеск в глазах померк. Прости, не могу иначе.
- Я не хочу пользоваться тобой. Ты не понимаешь всех нюансов этого и…
- Рэн! – власть в ее голосе была почти прежней, - мне не семнадцать, как тебе. Я знаю, о чем ты. Кай… говорил мне. Но я не хотела. А сейчас хочу.
- Ты не понимаешь, глупая, - мне было почти смешно, - делать это без любви не имеет никакого смысла.
- А с чего ты взял, что я не люблю тебя?
Тогда стало не смешно. Синие глаза прожигали меня, будто я был каким-то маленьким зверьком, а она моим хищником. Даже испугался.
- Почему же еще я хочу умереть вместе с тобой? Я не смогу жить без тебя Рэн. Этот лес всегда будет напоминать о тебе, и я не выдержу. Ты показал мне, что такое жизнь. Последние восемь лет – самые прекрасные за все столетия моего существования. Ты, мальчишка, смог сделать меня очень слабой. И ровно настолько же сильной. Так что, как думаешь, я не люблю тебя?
Все эти годы летели перед моими глазами. Она была везде. В каждом воспоминании и дне. Она спасла меня. Вырвала у смерти. Научила выживать. И стала моей семьей. Но я никогда не думала, что она настолько глубоко чувствует.
- Я не могу испытать человеческой любви, Рэн. Но могу любить тебя своей. Как умею.
Я улыбнулся. Вот она, Алма, моя Алма.
Я сжал ее пальцы.
- Тогда позволь мне подарить тебе человеческую любовь.
И наши губы снова сомкнулись.
*****
- Думаешь, это не глупо? – Алма, сомневаясь, стояла по щиколотки в холодной воде озера, и внимательно смотря вдаль. Ее белое платье, специально купленное недавно в городе, развивалось на ветру, и чудом подол еще не намок. Ко мне она не смела повернуться.
- Эй, - позвал я, но ближе не подходил, давая ей выбор, - ты сама ведь захотела. Если не хочешь, сейчас же это отменим, и вернемся в пещеру, есть торт. Без… всего этого.
Она пожала плечами. Медленно вышла из воды.
У нас не было церкви или еще чего-то подобного. Из свидетелей только лес. Вместо священника холодный камень, который Алма звала алтарем, и твердила, что священней места для нее нет. И все же она хотела испытать то, что чувствует человеческая женщина, навсегда отдаваясь мужчине. Целиком и полностью. А я хотел исполнить ее желание.
- Я многому учусь у людей, - обняв себя за плечи, она медленно, будто прекрасная тень подошла ко мне, и взяла мою холодную руку, - и традициям тоже. Я хочу, чтобы ты говорил, что у тебя есть жена. Что у тебя есть я. Чтобы не случилось.
Боже, какая ты смешная. Я чудом не усмехнулся, а то обиделась бы.
- Какая же ты собственница, Алма. Прекрасно же знаешь, что я и так от тебя не уйду.
Она зарделась от смущения и опустила голову. За эти эмоции я и любил ее человеческую форму.
- Уйти можно по-разному. А теперь и твоя душа связана с моей. Навсегда.
Раньше, меня бы пугали эти слова. Быть связанным навсегда с чудовищем. Алмарэн. Грозой всей округи, пожирательницей людей. Однако кроме меня никто не знает ее. Никто не видит ее робкой, любящей, защищающей. Только я вижу ее страх. И ее надежду в глазах, пока она говорит мне свадебную клятву перед своим алтарем.
- Я всегда буду с тобой Алма. И всегда буду любить тебя, такой, какая ты есть. И на земле, и в другом мире.
Снова ее губы оказались в моей власти.
****
Платье упало на пол, стоило мне потянуть за две веревочки на спине. Она стояла спиной ко мне, совершенно обнаженная и прекрасная. Но все же прикрывалась руками, словно холодно. Хотя я заранее протопил всю пещеру, и повесил у выхода зимний навес из шерсти буйволов.
- Алма, - от звука моего голоса она вздрогнула, - если тебе страшно…
Она затрясла головой, и быстро опустив руки, развернулась.
- Не страшно. Давай, что там делают люди.
Я был даже рад, что Кай ей не показал ничего. Хотя, я и сам-то в книжках читал.
Я сел на подстилки из шкур, и подозвал ее к себе.
Какая она красивая, боже.
Опустившись рядом со мной, без какого-либо указания, Алма стянула с меня рубашку и принялась за штаны. Теперь испугался я.