Сквозь зарешеченное окно я видел зарево бушующего пожара. Альтха, всхлипывая, попыталась освободить меня. В тот день Логар приступил к пыткам. Я был подвешен к потолку так, чтобы не касаться ногами пола. Но Костолом был недостаточно предусмотрителен и использовал свежие сыромятные ремни. Растянувшись, они опустили меня так, что я мог стоять, опираясь ногами об пол. Мне даже удалось уснуть в таком положении, не чувствуя дикой боли от растяжения суставов.
Пока Альтха пыталась снять с меня ремни и оковы, я стал расспрашивать, где она была все это время. Она рассказала, что ей удалось сбежать от Логара, а местные женщины, сочувствуя беглянке, прятали ее и кормили все эти дни. Она лишь ждала момента, чтобы пробраться ко мне и помочь вырваться из темницы. И вот — она оказалась бессильна.
— Я не могу! У меня не получается! — воскликнула она.
— Найди нож, — скомандовал я. — Быстро!
Не успела она обернуться, как на пороге выросла фигура великана Костолома.
Логар, обгоревший, измазанный своей и чужой кровью, что-то прорычал и направился в мою сторону, вынимая из ножен столь хорошо знакомый мне кинжал.
— Собака! — крикнул он мне. — Тхугре конец! Крылатые дьяволы налетели на город, словно грифы на мертвого быка. Я чуть не погиб от ран и усталости, но я не забыл про тебя. Не смогу я спокойно умереть, не уверившись, что ты подох раньше меня!
Альтха бросилась ему наперерез, но Логар отшвырнул ее. Он подошел ко мне вплотную, взялся одной рукой за опоясывавший меня железный обруч, а второй занес кинжал. В этот момент я изо всех сил оттолкнулся от пола и, согнув ноги в коленях, резко выпрямил их, угодив пятками в бычью шею Костолома. Даже его железное тело не выдержало такого удара: голова неестественно запрокинулась на сломанной шее, из разорвавшегося горла хлынула кровь, и Логар, отлетев к стене, сполз по ней на пол, словно огромный умирающий зверь.
С порога послышался незнакомый зловещий смех. Бросив туда взгляд, я увидел в дверном проеме хохочущего крылатого демона с длинным кинжалом в руке. Отсмеявшись, он осмотрел комнату ничего не выражающими змеиными глазами и остановил взгляд на Альтхе, согнувшейся у моих ног.
Обернувшись, Яга через плечо позвал кого-то. В следующее мгновение еще дюжина его сородичей ввалилась в темницу. Многие были ранены, с их кинжалов стекала кровь противников.
— Взять их, — приказал первый вошедший, ткнув пальцем в меня и Альтху.
— А мужчину зачем? — спросил кто-то.
— ты видел когда-нибудь мужчину с белой кожей и с голубыми глазами? Я думаю, он заинтересует Ясмину. И поосторожней с ним — у него тело как у льва.
Один из них оттащил яростно сопротивлявшуюся Альтху от меня, а остальные с безопасного расстояния накинули на меня шелковую сеть, а затем и обвязали множеством веревок, совсем лишив меня возможности шевелиться. Двое Яга вынесли меня на улицу, представлявшую собой жуткое зрелище.
Каменные стены домов были неподвластны пламени, но деревянные пристройки, крыши и заборы были объяты огнем. В этом зареве метались какие-то черные тени с горящими точками, похожие на метеоры. Присмотревшись, я понял, что это пикировали и кружили над городом Яга с факелами в руках.
А на самих улицах шел ожесточенный бой при свете пожара. Последние Тхугры сражались с яростью раненных пантер. Один на один Яга было не устоять против могучих Гура. Но навалившись втроем-вчетвером и пользуясь свободой маневра в воздухе, крылатые демоны наносили град одновременных ударов своими изогнутыми кинжалами. Итог такого боя можно было предсказать заранее. Один за другим израненные Гура падали на землю. Кроме того, некоторые Яга, вооруженные кинжалами, находясь в полной безопасности над крышами домов, посылали стрелы вниз, убивая защитников города одного за другим.
Но это не было похоже на ожесточенную бойню. Немало крылатых трупов устилало улицы Тхугры. То тут, то там по-прежнему слышались выстрелы мушкетов, и уж если раненому Яга приходилось спуститься на землю, смерть его была неминуема.
И все же перевес явно был на стороне более многочисленных и лучше приспособленных для такого боя крылатых людей.
Главной целью Яга было, похоже, захватить в плен как можно больше женщин. Снова и снова я видел, как крылатые тени взлетали над пылающим городом, унося в руках очередную стонущую и кричащую жертву.
Да, это было страшное зрелище! Не думаю, что дикость и жестокость этого боя было бы возможно воспроизвести на Земле, какими бы подчас порочными ни были ее обитатели. Здесь дело было в другом: шло сражение не двух народов, а двух совершенно чуждых, не имеющих ничего общего форм жизни.