— Мне страшно, — призналась Косте, не отпуская его руки, когда после осмотра врач постановил, что «пришло время рожать». Как будто до этого я каталась на велосипеде?!
Не представляю, что испытывал сам Костя, но держался он спокойно и уверенно.
— Помнишь, — обхватил мою ладонь обеим руками, — когда мы делали твою первую татуировку, тебе тоже было страшно?
— Тоже мне, сравнил! — фыркнула и была готова снова послать его куда подальше. — Сделать тату и родить — не одно и то же!
Он расценил мое замечание как шутку, и тихо рассмеялся.
— Я лишь хотел сказать, что тогда я пообещал быть рядом и был с тобой до конца, — пояснил, когда увидел мой скептический взгляд и полное отсутствие веселья. — И сейчас будет так же. Мы справимся, — произнес, словно внушая мне.
В тот день я впервые доверилась Косте, и он не подвел меня. Наверное, именно тогда я впустила его в свою жизнь и в свое сердце. О чем ни разу не пожалела, как бы порой тяжело, больно и даже опасно не было. Все встречи и события для чего-то происходят. Возможно, мы с Костей встретились именно для того, чтобы дать начало новой жизни.
— Если ты говоришь, что мы справимся, я верю тебе, — встретилась с его взглядом, в котором после этих слов что-то изменилось. Могла только гадать, о чем он думает, потому как в ответ он лишь молча поцеловал меня в висок. Словно на удачу.
— Скажи это, — попросила.
— Что сказать?
— Ты знаешь, — он не мог не догадываться. Во всех патовых ситуациях я хотела слышать от него только одно, вернее, именно так он каждый раз успокаивал меня.
Коснувшаяся его губ кривая ухмылка говорила, что он понял меня.
— Все будет хорошо, родная, — поправил пряди, прилипшие к моему вспотевшему от напряжения лицу.
Дальше все происходило как во сне. Схватки, указания врачей, потуги, подбадривания Кости — и все это по кругу. Скоро уже не осталось сил, но акушерка повторяла, что этот раз последний, что еще чуть-чуть и я смогу отдохнуть.
Я уже готова была отключиться, когда услышала детский крик. Такой звонкий, надрывный. Малыш словно звал именно меня.
— Поздравляю, у вас сын, — как из неоткуда прозвучал чей-то голос.
Впервые мгновения я даже не поняла, что это значит, хотела лишь увидеть свою крошку. Девять месяцев я ощущала его внутри себя, частью себя, а теперь он один-одинёшенек столкнулся с этим миром.
Устало открыла глаза и в тот же миг ребенка положили мне на грудь. Внутри все сжалось от одного взгляда на него: такой крохотный, жмурит глазки, впервые увидев свет, а маленькие пальчики сжаты в кулачок. Осторожно, боясь причинить вред, я обняла его. Не верилось, что он мой, что это мой…
— …сын, — продолжил Костя, читая мои мысли.
Невероятных трудов мне стоило оторвать взгляд от крохи и взглянуть на Костю.
Он тоже как зачарованный наблюдал за первыми минутами жизни нашего сына, и я видела в его глазах слезы. Поначалу я даже испугалась, что он разочарован, так уверенно ожидая девочку.
После нападения я постоянно проходило множество обследований, в том числе УЗИ, но никогда не интересовалась полом ребенка — меня волновало лишь его здоровье. Мне было не важно, девочка это или мальчик.
— Знаю, ты хотел дочь…
— Сын, — не слыша меня, повторил. — Мой сын, — похоже, Косте тоже не верилось в реальность происходящего, но я с облегчением, уловила радость в его голосе. — У меня сын, — повторял на все лады. Потом дотронулся до малыша, едва проводя пальцами по его малюсенькой ручке: — Невероятно…
Я разрывалась между двумя главными мужчинами своей жизни, скользя взглядом то по одному, то по другому. Не могла налюбоваться сыном, и не хотела упустить ни одной Костиной эмоции. Хотела видеть, что он разделяет мои чувства, что так же счастлив, как и я.
— Рита, — Костя коснулся меня поцелуем. — Спасибо, что подарила мне это чудо, — в его глазах стояли слезы. Малыш завозился у меня на груди и громко закричал. И, наверное, это стало отправной точкой. Моментом, когда я окончательно осознала, что стала мамой. От избытка нахлынувших эмоций, я заплакала. Как выяснилось, мы семья тех еще плакс.
22. По-настоящему…(вторая часть)
Сама не заметила, как стала называть и воспринимать нас как семью: Костя, я и маленький Сашенька. После его появления, разглядывая маленькое личико, я сразу решила, что назову его в честь деда — моего отца. Костя не возражал, он понимал, насколько это для меня важно.