Янори уже выучил это едва уловимое движение в мимике напарника. Оно означало предельную ярость. Но вместо внятного доклада младший лейтенант вцепился в светлые вихры, неразборчиво восклицая:
– Ой-и-и-и!!!
– Отставить! – повторил Закуда и перешел на другой язык: – Янори! Ты объяснишь или нет, как мы здесь оказались?
Это подействовало на напарника лучше, чем уставная жесткость формулировок, которой позавидовали бы закоренелые бюрократы в академиях джиннов. Закуда не признавался себе, но, похоже, он столько лет терпел Янори, чтобы не раствориться в лабиринте правил, приказов, списков и формуляров. Несносный мальчишка своим неподчинением будил нечто живое в высушенной, как лист пергамента, душе старшего лейтенанта.
– Так что? – настаивал Закуда. – Как мы оказались в Гриустене? Капитан Сварт, по нашим данным, намного севернее.
– Не знаю, – слегка успокоился Янори, растирая виски, точно это помогло бы ему вспомнить, где он оплошал. – Я взял список Стрен Дж. Мани. В нем точно были упоминания о Сварте. Мани отдавала ему головку сыра. – Янори улыбнулся. – А еще они так смешно его приветствовали… Мани очень забавная.
– Не отвлекайся, Янори, – кивнул Закуда. – Я тоже видел этот свиток. Так где ты совершил ошибку?
– Ошибку… Ошибку, – неуверенно взмахнул крыльями Янори, озираясь по сторонам. – Но ошибки не было! Клянусь, не было!
– Тогда как же мы здесь оказались? Янори, ты столько раз проделывал прыжки через свитки – часто не делу – и именно в этот ответственный день ты не видишь, где допустил ошибку? – посетовал Закуда.
– Постой-ка… А где это «здесь»? – вдруг непривычно серьезно нахмурился Янори.
Закуда и сам хотел бы разобраться, где именно. Он понял, что они попали в Гриустен, по стершейся табличке с вязью джиннов. К счастью, магия Большого Дерева позволяла феям читать и писать абсолютно на всех языках их мира. Впрочем, почти исчезнувшее наименование местечка ничего не объясняло.
«Большие щуки» – так когда-то называлось крошечное рыбацкое поселение. Когда-то табличка висела на столбе возле дороги. Ныне все поросло бурьяном, провозгласившим исчезновение цивилизации из этих мест.
Вились лианы, распускались ярким пламенем орхидеи. Разноцветные растения устилали живым ковром остатки разрушенных домов, медленно сливавшихся с влажной топкой землей. Под ногами плескалась кашица ряски, возникавшей на поверхности почвы при каждом шаге.
Бурная река, впадавшая в море, отвоевывала себе год за годом все больше пространства, тесня разросшиеся корни деревьев, выпростанные из земли, как лапы пауков. Земная и водная стихии боролись в немом поединке, а о существовании людей уже почти ничто не напоминало: улицы исчезли под наступлением папоротников и диффенбахий с мясистыми листьями, бревна шатких домов на сваях покрывались мхами и лишайниками. Природа забирала принадлежащее по праву.
Закуда не понимал одного: почему власти Гриустена вновь не заселили деревеньку. Судя по полноводности реки, рыбы хватило бы еще на многие годы. Наукократия джиннов предполагала использование всех ресурсов максимально рационально. В этом старший лейтенант поддерживал философию джиннов.
Противоречие заключалось лишь в том, откуда они черпали энергию для новых изобретений – паровых котлов и генераторов. Но не забывали и о необходимости кормить население, так что отдавать лесу приносящую прибыль деревню они не стали бы. Ведь они искали выгоду в каждом клочке земли на принадлежавших им территориях. Особенно в Гриустене. Удивляло и настораживало, отчего жадные создания не заселили заново деревню, даже если случился ураган или иное бедствие.
Людей в государствах под управлением джиннов обычно не спрашивали, где они хотят жить, просто переселяли при необходимости. Сомнительной платой служили технические новшества, якобы облегчавшие тяготы быта и хозяйства. Рожденные в таком строе привыкли и обычно не возражали. Население с захваченных территорий Круны временами поднимало бунты, которые в течение тридцати лет то учащались, вспыхивая опасным пожаром, то угасали тлеющими углями.
Закуда, как и прочие феи, душой и мыслями поддерживал людей, боровшихся против диктатуры Гриустена, оправдывавшего движением к торжеству науки уничтожение природных богатств своего края и захват чужих территорий. Но опустошенная рыбацкая деревня не сохранила следов ожесточенной борьбы восставшего населения. Все как будто исчезли.
От мыслей отвлек звонкий голос Янори, зашедшего в один из уцелевших домов:
– Закуда! Закуда! Здесь… здесь…
Старший лейтенант ожидал чего угодно: гигантскую змею, логово ядовитых пауков, ловушки охотников. И еще сотни вещей, которые любопытный Янори не учел, неосторожно вломившись в покинутое жилище.
– Скелеты. Я вижу, – почти разочарованно пожал плечами Закуда, поднимаясь на провалившееся крыльцо одноэтажной хибарки. – Янори, вы уже достаточно опытный воин, чтобы не удивляться таким вещам.
– Что здесь случилось? – встряхивал головой напарник.
Закуда осмотрелся, приоткрывая дверь, повисшую на одной петле. Мох и лишайник проникли в брошенный бедный дом, несло сыростью и сладковато-гнилостным духом разложения.
Догнивала грубо сколоченная мебель, на столешнице и колченогих табуретках выросла целая колония ядовитых грибов. Под потолком свили гнездо несколько птиц, из-под провалившегося пола выскальзывали многочисленные насекомые. Дом не оставался совершенно безжизненным. Природа сама заселяла укромные уголки.
И только два скелета на прогнивающей узкой кровати напоминали, что здесь когда-то обитали люди. Они застыли рядом, как осколки прошлого, как два средоточия забытой боли.
– Не похоже, что они умерли насильственной смертью, – сдержанно начал Закуда, добавив сочувственно: – Но… умерли в муках и корчах.
– Эпидемия? – резонно предположил Янори.
– Похоже. Не советую трогать здесь что-либо. Особенно без перчаток, – кивнул старший лейтенант.
Он не хотел, чтобы напарник погиб бесславной смертью, как несчастные жители исчезнувшего поселения. К счастью, форма фей предполагала ношение черных перчаток в дополнение к строгим костюмам.
Доспехи и мечи у боевых хранителей библиотеки появлялись от амулетов, заряженных самими драконами. Закуда помнил, как еще рядовым с придыханием брал в руки круглый медальон из длинных когтистых пальцев самого мастера Вейячи. Казалось, хранитель зимы наделил Закуду морозным спокойствием и стальной непреклонностью. И теперь старший лейтенант направил их против древнего дракона, оставленного в заточении на ветвях дерева.
Закуда сожалел о жестокости правил, но иного решения они с Тарваи не нашли. И так казалось, что они бросили в самом сердце библиотеки опаснейшее оружие, точно склад динамитных шашек рядом с костром.
Время работало против них, асуры что-то замышляли. Капитан Сварт шел куда-то в сопровождении Сумеречного Эльфа. А пропавший свиток Аманды Вессон не позволял определить ее местоположение. Последний раз ее засекли недалеко от берегов Гриустена на торговом корабле, дальше след обрывался.
Сварта надеялись вычислить по косвенным уликам – его новой команде. Закуда проклинал свою неосмотрительность: следовало взять свиток шулера Скерсмола, но они выбрали свиток Стрен Дж. Мани. И по непонятным причинам он привел их в джунгли.
– Надо осмотреть другие уцелевшие постройки, – нахмурившись, заключил Янори.
– Вы не так глупы, младший лейтенант.
– «Большие щуки»… «Щуки»… Как будто это название должно что-то мне говорить. Или не мне? – бормотал напарник, спуская с крыльца.
– Вспоминайте, младший лейтенант. Вспоминайте, как может быть связана давняя эпидемия с капитаном Свартом и его новой командой.
– Свиток сам спутал координаты. Зачем? – думал вслух Янори, исследуя уцелевшие постройки.
Он заглядывал в покосившееся курятники и под лодки, словно искал что-то. Напарника захватывал лихорадочный интерес, точно он знал что-то, о чем не догадывался Закуда. И незнание удручало, обычно это он снабжал всех информацией, бережно собранной перед любым расследованием за пределами Большого Дерева.