Доротея не обманывалась насчет значения собственной роли. Она знала – и честно признавалась в этом, – что больше полагается на удачу, чем на твердые знания, которые только и должны быть основой принимаемых решений. Она продолжала обращаться к Верховному лилмику с просьбами понизить ее или перевести в какое-нибудь другое место, убеждала, что ей не под силу в полную меру работать на таком высоком посту. Ее сомнения подогревали и постоянные интриги Калема Сорли и окружавших его диссидентов, которые подспудно и настойчиво проводили кампанию дискредитации будущей Председательницы. Доротея не могла отделаться от мысли, что она выскочка, назначенная на такой высокий пост по капризу властителя-экзотика. Ни долгие разговоры с Гремом Гамильтоном, ни признание ее способностей авторитетными работниками аппарата, – в том числе и законодательного собрания, – ни хорошие отношения, складывающиеся с прессой, не могли изменить ее мнения о себе.
Много позже Доротея призналась мне, что в те годы каждое пробуждение ото сна было для нее мучительным испытанием. Ее постоянно терзали страх и неуверенность в своих силах. Она глядела в зеркало и тихо ненавидела отражавшуюся в нем мошенницу и уродину. Эта плосколицая, с бегающими глазами аферистка не имела никакого права занимать такой высокий пост. Кто из уважающих себя граждан будет прислушиваться к словам этой проныры? У-у, рожа!.. Вчерашняя школьница учит бородатых фермеров, как им вести хозяйство! Смех, да и только!.. Лилмик совершил ужасную ошибку и только из-за собственного упрямства не решается исправить ее. Но придет день – грозила она отражению, – и всем станет ясно, с какой некомпетентной, самоуверенной особой они имеют дело. По ночам, уже засыпая, она обращалась к небесам с мольбой ускорить приход этого дня.
…Скромно, по-вегетариански позавтракав, она отправлялась на работу, заходила в свой кабинет, погружалась в дела и превращалась в обычную добросовестную Доротею, о которой всего через несколько лет уже никто не мог сказать, что она не справляется с обязанностями.
До 2076 года я не встречался с Доротеей. Увиделись мы на свадьбе ее брата. Как-то старый приятель Кайл Макдональд сообщил мне, что скоро в наших краях – на древней Земле – можно ожидать Главу Каледонии. Верный добрый Кайл!.. Сколько раз мы проводили вечера в хановерской таверне Сеп Бакет, любимом мною оазисе, единственном месте в городе, куда не пускали студентов.
За время этих встреч Кайл вовлек меня в ряды мятежников. Не то чтобы меня вдохновлял яркий пример Адриена и Северена – я не испытывал головокружения от сознания принадлежности к человеческому роду; не то чтобы я сам сознательно растравлял себя картинами скорого порабощения Земли ордами экзотиков… Нет, я долго размышлял, и чем дальше, тем сильнее меня охватывала тревога по поводу будущего вселенского смешения мозгов в единый так называемый Галактический Разум – гигантское метаобъединение, способное концентрировать неподвластные обычному индивидуальному сознанию силы и энергию. Не убедили меня и доводы Джека в защиту Единства – он оказался плохим адвокатом: то, что было ясно ему, не было понятно большинству моих земляков. И мне в том числе. Я ничего не имел против полтроянчиков (как мы их иногда называли). Веселый, миленький народец!.. Если, конечно, не обращать внимания на их пурпурную, с сиреневым отливом кожу. Но кому не становилось мерзко на душе, когда ему предлагалось разделить самое интимное, что есть у человека, – его мысли, с существами, из которых постоянно капает что-то зеленое? Я имею в виду симбиари. Или слиться телепатически с пришедшими из ночных кошмаров крондаками? Гии хотя бы похожи на птиц – это немного радовало, – но как быть с их неистовой сексуальной озабоченностью? Лилмики ужаснее всех – можете судить по приставучему Фамильному Призраку.
К счастью, этот семейный фантом после рождения Джека оставил меня в покое. Но я-то знал, что он всего лишь затаился и только ждет момента, чтобы выйти на свет и вновь засадить меня за письменный стол.
Так что среди мятежников я чувствовал себя как дома. Кайл ввел меня в их круг. Деятельность местного хановерского клуба противников Единства в ту пору была практически незаметна. Вся работа велась в подполье и заключалась прежде всего в пропаганде среди студентов Дартмутского колледжа идей независимости Земли и постепенного прибирания к рукам важнейших Директоратов. Кайл в ту пору взялся за писательство так, как и в молодые годы не работал – сатиры, инвективы, популярные разоблачительные статейки на злобу дня буквально вылетали из-под пера, то бишь с его писательского компьютера. Его опусы опять стали пользоваться популярностью, у Кайла в карманах вновь зазвенела монета. Но вот кто в то время очень волновал наших лидеров – Марк Ремилард. Им никак не удавалось перетянуть его в наши ряды. Поверите или нет, но именно тогда я получил задание так промыть ему мозги, чтобы он покончил с колебаниями и, не раздумывая, примкнул к диссидентам. Вот потеха! Называется, нашли агитатора! Но если вдуматься, кто еще из наших имел возможность поговорить с ним по душам? Несколько раз я навещал Марка в его доме на побережье Тихого океана, даже ездил с ним на рыбалку и на остров Рождества, и на реку Якима, и на планету Ирландия. Результат был нулевой – Марк хотя и соглашался, что в наших доводах есть резон, решительно отказывался делать какие-нибудь шаги в этом направлении.
Он посмеивался над моими конспиративными ухищрениями, а уж над моими друзьями просто издевался (особенно над магнатами). Говорил, что они напоминают кучку напыщенных горлопанов, которым, по существу, нечего противопоставить Содружеству. Любой оперант, обладающий метапсихическими способностями, безусловно нуждается в вовлечении в целостную многосоставную структуру. Разве в реальной жизни по-другому, спрашивал он. Представь себе, что рухнули все связи, собирающие сообщество homo sapiens в единое целое. Неужели непонятно, что без структурированного системообразующего множества не обойтись. Существенный вопрос – ради чего объединяться? И здесь ваши идеологи ничего не могут противопоставить альтруистской, до предела гуманной идее Галактического Разума. Ты пойми, говорил он, что подобное единство по определению возможно только в случае добровольного вхождения в него. При этом принцип личной свободы ну никак не ущемляется! Если свобода ограничивается, то подобную конструкцию нельзя считать Разумом. Человека в широком смысле слова можно заставить трудиться на кого-то, заставить умирать за кого-то, но нельзя принудить мыслить о том-то и том-то… То есть принудить можно, но это уже будет не человек. Все очень просто. Теперь вообрази, что в результате разрыва с Содружеством наступит хаос и кто-то объявит: все дозволено! Разрешено все, что не запрещено!.. Как вы будете бороться с подобным пониманием свободы? Боевыми рентгеновскими лазерами? Тогда зачем вообще, черт побери, затевать заварушку?!
Что я мог ответить на эти доводы?.. Марк еще долгие годы поддерживал Содружество, пока ход событий не коснулся его лично. Тогда он шустро подписал наш манифест и через короткое время возглавил восстание.
Кеннет Макдональд венчался в той же церкви, где многими годами раньше сочетались браком Дени и Люсиль. Анн совершила обряд, Доротея исполнила роль дружки, Катрин – посаженой матери. Потом был праздничный вечер в ресторане гостиницы в Хановере – здесь мы вновь встретились с Доротеей.
– Жаль, что Ян не мог приехать, – сказал я, когда мы танцевали на открытой веранде вдали от шумного празднества. Музыка стихла, и мы расположились на лужайке под раскидистым кленом в глубине гостиничного двора – здесь стоял стол и четыре стула. Был июнь, вечер выдался теплый… Официант принес нам напитки и удалился.
– Папочка до сих пор не может поверить, что без него на ферме все будет как надо, – ответила она. – К тому же он активно участвует в работе законодательного собрания штата Бейн Биорах.