— Он со мной говорил? Тетя, он не в своем уме!
— Не ври! — она тряхнула гривой. — Он посоветовал к тебе присмотреться, ты показалась ему немного странной. И еще он просил, чтобы Макс позвонил ему и Мирьям. Кстати, кто такая Мирьям?
— Дедушкина любовь. Кто-то из прошлого, — сказала я севшим голосом, пытаясь унять дрожь в ногах. — Думаю, что она претендует на роль твоей мачехи.
— Очень смешно. Так что рассказал Цви Вайнциблат о моей картине?
— О твоей картине?! Если она твоя, почему ты у него не спросила о ней?
— Я спросила, но он вдруг заговорил как-то странно — попросил передать Максу, что у него есть хорошее пиво, и положил трубку. Итак, Габриэла, я жду! — и она дала знак одной из горилл подойти поближе.
— Подожди, подожди, тетя Рут. Можешь ждать до прихода мессии и его осла.
Горилла склонилась ко мне и крепко схватила за локоть.
— Ой! Мне больно! Скажи ему.
— Будет еще больнее, — сказала эта лупоглазая сова. — Что Цви сказал тебе о картине? Быстро! — угрожающе спросила она, пока мне выкручивали руку.
— Аааай!!! — вскрикнула я. — Цви ничего не говорил. Он просто старый маразматик, у него галлюцинации.
— Пойдем со мной, моя радость, — позвала тетя. — В той комнате тебе помогут понять, что я не шучу. — Амбал поволок меня за ней. Рут открыла дверь в спальню. На стуле, связанный по рукам и ногам, с кляпом во рту сидел мой папа. В его взгляде сквозило отчаяние. Моя мама лежала на тетиной кровати. Она казалась спящей. А может, была без сознания. Я в ужасе посмотрела на нее. У окна стоял еще один мордоворот.
— Молодчина! Ты прекрасно справляешься с умирающими больными.
— Теперь тебе ясно? — прогнусавила Рут. — Ты расскажешь мне, куда этот псих спрятал картину, а я освобожу твоих родителей и навсегда исчезну. Я хочу получить то, что мне причитается, только и всего. Мне надоело зависеть от его подачек, терпеть из-за него унижения. Настал мой черед жить!
— Хорошо, — простонала я. — Я расскажу тебе всё, что знаю.
Рут удовлетворенно улыбнулась:
— Я слушаю.
— Картина действительно была у Якоба, — сказала я, пытаясь быстро выстроить версию, которая вызволила бы моих родителей и меня из когтей этой твари. — Отец Якоба зашил полотно под подкладку его пальто. Он проходил в нем всю войну — помнишь его черное пальто?
Тетино чутье оказалось острее, чем я думала.
— Хватит болтать! Расскажи мне, что тебе сказал Цви. Цви — столяр, а не портной! Так что давай-ка без фокусов. Не для того я привезла сюда твою мать, чтобы играть с тобой в твои игры. Правду! И поскорее, иначе… — дежуривший рядом амбал подошел к изголовью кровати и склонился над мамой. Грубые руки потянулись к ее горлу.
— Думаешь, меня это волнует? — сухо спросила я. Папа задергался на стуле.
— Я же видела вас вчера. А ты, Амнон, успокойся. Скажи своей маленькой дурочке, чтобы заговорила.
В его глазах была мольба. Я услышала, как мама закашлялась, не просыпаясь.
Габи!
Что?
Какое тебе дело до какого-то Зуциуса, которого, может, и нет совсем! Ты должна спасать себя и своих родителей. Какие тут могут быть сомнения?
— Хорошо, твоя взяла — вздохнула я. — Цви звонил, чтобы сообщить, что Якоб просил спрятать картину внутрь одного из столов, которые он делал для дедушки… — Рут взглянула на меня с интересом.
— В какой стол?
Я молчала.
Она сделала знак амбалу, и он поднес руки к маминому горлу.
— Он задушит ее, не задумываясь, — сказала Рут ледяным голосом. — Я не буду возражать. Ты заговоришь наконец?!
— Его рабочий стол.
— Тот, что в лаборатории?
— Да.
Она рассматривала меня с некоторым сомнением.
— Надеюсь, ты говоришь правду, Габи. Ради себя и мамы… Сейчас мы с тобой туда поедем. Ты остаешься здесь, — сказала она обезьяноподобному амбалу, стоявшему рядом с мамой. — Жди моего звонка!
Пока мы предавались сомнительным развлечениям в спальне Рут, остальные два наемника вытащили из машины Илию Коэна и уважаемого профессора и уложили их на пол в гостиной. Рут презрительно посмотрела на них.
— Джо, ит из Рут, — торопливо сказала она в трубку сотового телефона. — Передай своему боссу, что всё в порядке. — Поколебавшись, она перешагнула через лежащие на полу тела. — Через час с четвертью мы будем в аэропорту. Ждите меня у въезда на стоянку. И не забудьте зеленые пачки… — нервно хихикнула она. — Да, да, как условились, в красной сумке. — Рут закончила разговор и радостно посмотрела на меня.