Я уклончиво пожал плечами.
— Я имел беседу с генералом Мзандой, начальником оперативного штаба союзных сил, — продолжал Эймс Икдуна. — По ряду причин Мозес Мбопа для нас сегодня особенно опасен, и для его устранения послали мою группу. Я не знаю, чем вы сможете мне помочь, но генерал Мзанда просил передать вам привет от некоего Шептуна. Мне ничего не говорит это имя, но думаю, для вас оно что-то значит.
— Да, — Я вздохнул. Старина Шеп практически исчез из моей жизни, и расстались мы почти друзьями: долги исполнены, счета оплачены. Никак не думал, что он снова появится. Да еще здесь, в Африке! Феноменально. То ли этот Мзанда из его людей, то ли просто имеет свой интерес в делах Шептуна, то ли Шептун тут вообще ни при чем, а генерал играет на имеющейся у него информации обо мне и моем ярком прошлом…
— Вторая часть. Если вы скажете «да», я должен передать вам вот это, — Индуна вложил мне в ладонь небольшой плоский предмет.
Передатчик типа «болид», в просторечии почему-то именуемый «эфирным пердуном». Одноразовая штучка, очень дорогая, обслуживаемая только релейными станциями правительственных уровней стран первой пятерки, защищенная от любого — или почти любого — прослушивания и способная действовать практически на любом расстоянии.
— Что мне делать дальше? — спросил я, хотя и сам представлял, что именно.
— Я уже набрал код. Ответьте, когда загорится синий огонек.
Синий огонек тут: же послушно загорелся, я поднес приборчик к уху. Лейтенант деликатно отвернулся.
— Привет, Скример, — сказал полузабытый голос. Связь была столь четкой, что казалось, Шептун нагнулся ко мне и говорит вполголоса…
— Привет, Шеп, — ответил я.
— Летишь над африканскими просторами? — Кажется, он улыбнулся. — Занесло же тебя.
— Развлекаюсь. Ты мне что-нибудь объяснишь?
— Первое: с тобой рядом парень, которого зовут Индуна. Это не мой парень, это ничей парень, но ты на него полагайся. Второе: я ни за что не стал бы тебя доставать, потому что мы с тобой не имеем взаимных претензий, но меня заставили. Понимаешь?
Это я понимал. Шеп в последние годы отошел от активной деятельности, но это только упрочило его позиции. Раз уж кто-то его заставил, значит, этот Кто-то — именно так, с большой буквы, он и должен писаться — может себе позволить и большее. Например, передать мне вот этот «болид».
— Понимаю.
— Третье: от тебя пока ничего не требуется, просто ловите Мозеса. Помоги ребятам, если сможешь. Если не сможешь — постарайся по крайней мере уцелеть сам. Надо же, старина Мозес… — Похоже, что Шеп снова улыбнулся. — С тобой найдут способ связаться, можешь быть спокоен. И еще: не доверяй никому, кроме Индуны. И тем людям, что с тобой, тоже не доверяй. Это не совет, это настойчивая просьба. Теперь я выключаюсь. Удачи тебе, Скример.
— Пошел ты в задницу, Шеп, — сказал я в уже замолкший приборчик. Теперь его можно было просто выбросить.
Индуна ничего не стал спрашивать, просто швырнул «болид» в прикрепленную к стенке урну для мусора. Вертолет неожиданно заложил крутой вираж, затрещали автоматические пушки.
— Кто-то находится в зарослях, — сообщил пилот из кабины. — На всякий случай пальнули, мало ли что.
— Точка высадки недалеко, — сказал мне Индуна, сверившись с маленьким экраном-картой на запястье. — Потом придется двигаться пешком. Вертолет нас будет ждать в условленном месте.
— Почему не сразу на вертолете?
— Хорошая мишень, — лаконично сказал Индуна. — Видна и слышна издалека.
Я вернулся на свое место, покачал головой в ответ на вопросительный взгляд Войта. Карунга трясся, держась за вещмешок.
— Ты откуда? — спросил я его, припомнив, что так и не успел познакомиться с новым членом отряда.
— Машаила, господин, — ответил он. Название мне ничего не говорило: видимо, какая-то деревня, может быть, уже не существующая.
— Доброволец?
— Да. Полгода в армии.
— Деньги?
— Нет, господин. Мой отец погиб в Хараре, мой брат погиб, он был летчик, мои две сестры погибли, они служили в ПВО. Моя мать умерла от «желтого Джека».
— Стало быть, месть?
— Не знаю, господин. Я очень толстый и трусливый, господин, в армии меня часто обижали. Я работал на складе, потом работал на кухне…
— Почему же капитан Нуйома всучил мне тебя?
— Наверное, он пошутил, господин. Он так шутит, господин.
Что ж, это было похоже на циничного философа и выпускника Вест-Пойнта — всучить белому в подручные жирного деревенского парня, который думает только о том, как набить брюхо и отсидеться в кустах. Естественно, Карунгу ему не жалко, а вот над шуткой он будет смеяться долго.