– Ждать больше нельзя, верно?
Наконец они оказались в комнате с таким же эхом, как и в ангаре наверху. Здесь было темно, за исключением нескольких светлых островков, но в тени Клавэйн различил поврежденное землеройное оборудование, погрузочные поддоны, краны и деактивированных роботов. Пахло озоном. Здесь продолжалась какая-то деятельность.
– Это завод, на котором строятся корабли? – спросил Клавэйн.
– Да, мы делаем здесь кое-какие части, – подтвердила Галиана. – Но это было побочное производство.
– А основное?
– Основное – это тоннель, разумеется. – Галиана включила свет.
В дальнем конце помещения, куда они направлялись, находилось несколько цилиндрических предметов с заостренными концами, напоминавших гигантские артиллерийские снаряды. Они стояли на рельсах, друг за другом. Рядом с верхушкой первого «снаряда» в стене виднелось темное отверстие. Клавэйн хотел было что-то спросить, как вдруг раздалось громкое гудение и первый «снаряд» исчез в дыре. Остальные – их осталось три – медленно подъехали к дыре и остановились. Сочленители ждали своей очереди, чтобы забраться внутрь.
Он вспомнил слова Галианы о том, что в Гнезде никого не останется.
– Что здесь происходит?
– Это путь из Гнезда, – объяснила Галиана. – И с Марса, хотя, думаю, ты уже сам кое о чем догадался.
– С Марса не сбежать, – возразил Клавэйн. – Заграждение работает надежно. Разве ты не убедилась в этом после гибели своих кораблей?
– Корабли были отвлекающим приемом, – сказала Галиана. – Мы хотели внушить вам, что по-прежнему пытаемся улететь, а на самом деле наш путь уже действовал.
– Дорого же вам обошелся этот отвлекающий прием.
– Не так уж дорого. Я солгала тебе, сказав, что мы не проводили клонирования. Мы занимались этим, но лишь для того, чтобы создавать тела без мозга. Еще до старта корабли были полны трупов.
В первый раз с той минуты, как Клавэйн покинул Деймос, он улыбнулся – ему показался забавным столь явный перекос в мышлении Галианы.
– Разумеется, была еще одна цель, – добавила она. – Эти корабли провоцировали вас на прямую атаку Гнезда.
– Значит, все было задумано заранее?
– Да. Нам требовалось привлечь ваше внимание, чтобы вы сосредоточили вооруженные силы на низкой орбите, поблизости от Гнезда. Разумеется, мы надеялись, что нападение начнется позже… но мы не знали о заговоре Уоррена.
– Значит, вы что-то замышляли.
– Вот именно. – Следующий «снаряд» нырнул в дыру, на впускных рельсах потрескивал озон. Теперь «снарядов» осталось только два. – Мы можем поговорить позже. Времени мало. – Она создала в его визуальном поле изображение Стены, наполовину испещренной гигантскими трещинами. – Она рушится.
– А Фелка?
– Все еще пытается спасти ее.
Он взглянул на сочленителей, которые забирались в первый «снаряд», и попытался угадать, куда они полетят. Может, это какое-нибудь знакомое ему убежище, а может, край столь же запредельный для его понимания, как и загробный мир? Найдутся ли у него силы выяснить? Возможно. В конце концов, ему нечего терять, он наверняка не вернется домой. Но если он последует в изгнание за Галианой, то всегда будет мучиться от мысли, что бросил Фелку.
Ответ, когда он пришел, оказался прост.
– Я возвращаюсь за ней. Если ты не можешь меня ждать, не жди. Но не пытайся остановить.
Галиана медленно покачала головой:
– Даже если ты ее спасешь, она не поблагодарит.
– Может быть, позже, – ответил он.
Было такое чувство, будто он возвращается в горящий дом. Если вспомнить, что говорила Галиана о Фелке – что, строго выражаясь, девочка мало чем отличается от автомата, – его поступок не имеет смысла, это просто самоубийство. Но если он ее бросит, то сам перестанет быть человеком. Он совершенно неверно понял слова Галианы о том, что девочка дорога сочленителям. Решил, что они привязаны к ней… а Галиана имела в виду, что этот ребенок обеспечивает их существование. Теперь, когда Гнездо покинуто, в ней больше не нуждаются. Неужели Галиана сама стала холодна, как машина, или она всего лишь до крайности реалистична?
После одного-двух ошибочных поворотов он нашел детскую и комнату Фелки. Его имплантаты снова создавали в воздухе призрачные картины. Теперь огромные расщелины в Стене достигали поверхности Марса. От Стены откалывались куски размером с айсберг, они лежали на марсианской пыли, словно гигантские осколки стекла.
Это была не просто очередная трудная фаза игры. На сей раз Фелка была не в силах победить, и было видно, что она все понимает. Девочка по-прежнему неистово размахивала руками, но лицо покраснело, его исказила гримаса обиды, гнева и страха.