Ведьмочка начала понимать, что имела в виду тётя Френки.
— Тоже мне королева… Таких в приличный дом и на порог-то не пустят… — протянула она.
Айви опять исчезла, и на этот раз тётя Френки успела воскликнуть:
— Молодчина! Позли её ещё немного, скоро ты поймёшь…
Но тут снова появилась Айви и поднесла шпильку к самой груди Лейлы:
— Ну всё, с меня хватит! Умри, проклятая Недоделанная!
Лейла почувствовала острую боль в сердце и услышала гулкий шум. Она закрыла глаза, уверенная, что умерла, но когда открыла их опять, то увидела тётю Френки, которая размахивала своим медным черпаком, точно пистолетом. Тётя стояла в облаке апельсинового цвета, пахнущем гвоздикой. Айви и след простыл.
— Что это было, тётя? — спросила Лейла, крепко обнимая старушку. — Где бабушка? Где остальные?
— Они пали жертвами Панического заклинания.
— Чего-чего?
— Жестокого колдовства, которое проникает в твои мысли и ищет то, чего ты боишься больше всего на свете, а затем заставляет тебя поверить, будто это свершилось на самом деле.
— То есть это была не Айви, а что-то вроде… призрака?
— Именно! — подтвердила тётушка Френки, резво седлая метлу. — А избавиться от этого наваждения можно, только если будешь корчить ему рожи и всячески дразнить! Иначе можно со страха умереть. Короче говоря, ты молодчина, Лейла!
— Получается, бабушка и остальные сейчас… под властью Панического заклятия?
— Это ненадолго. Всё, пошли! — тряхнула головой Франциска.
— Но как мы будем их искать? Тут же ничего не видно…
— При помощи снаряда из индийской гвоздики. Да будет тебе известно, это лучшее снадобье для прозрения глаз! — провозгласила старушка, извлекая из патронташа шарик оранжевого цвета.
Она зарядила им черпак, как катапульту, и снаряд взмыл навстречу бледному солнцу. Через несколько секунд прогрохотал взрыв, и воздух наполнился порошком оранжевого цвета с запахом гвоздики. Когда туман рассеялся, порошок исчез, и перед ними появилась Эрминия. Она боролась с призраком Королевы ведьм и была на грани изнеможения. Но как только она увидела обожаемую внучку, целую и невредимую, то почувствовала новый прилив сил и сбросила с себя наваждение.
— Лейла! — выдохнула она, прижимая девочку к могучей груди. — Что за чертовщина здесь творится?
— Мы в ловушке у Белоснежной колдуньи, бабушка.
Эрминия огляделась по сторонам и сразу же всё поняла:
— Паническое заклятие… так вот как она охраняет подступы к своему замку!
— Сёстры! — раздался голос Джойс. — Я боялась, что потеряла вас навсегда, я ведь вас… чуть не убила.
— Это были не мы, а наши призраки, — объяснила Лейла. — К счастью, все живы и здоровы.
— Не все. — Джойс указала на Елену.
Та билась с гигантским морским чудовищем, напоминающим змею с длинными плавниками, на концах которых торчали острые когти. У монстра было несколько голов с бездонными пастями.
— Верни мне его сейчас же! — кричала Елена в бреду, безуспешно борясь с призрачным гадом.
— Чт-то… что это т-такое?! — пролепетала Лейла.
Бабушка покрепче притянула внучку к себе и объяснила:
— Это Четус, древний обитатель греческих вод. Он отнял у Елены возлюбленного.
— Это было много-много лет назад, — добавила тётя Френки.
— Я… я не знала. Елена мне не рассказывала.
— Иногда люди говорят много и обо всём сразу, лишь бы обойти молчанием свою самую большую боль, деточка, — вздохнула тётя.
Перепуганная Лейла вся сжалась под своим волшебным плащом. Белоснежная колдунья знала о них все, даже то, о чём никогда не говорили вслух.
— Надо уходить отсюда как можно скорее, — заявила тётя Френки. Затем она взмахнула медным черпаком, точно жезлом, и распорядилась: — Я разберусь с этой морской колбасой, а вы отправляйтесь. Нельзя терять ни минуты!
— Хорошо, — кивнула бабушка.
— А ты… не боишься?! — поразилась Лейла.
— Я? Ха-ха-ха! — рассмеялась тётя. — Я слишком стара, чтобы бояться!
И с этими словами Франциска исчезла в гуще колец призрачного чудища, не переставая смеяться во весь голос.
Глава 6
ТЬМА НА ДНЕ КОЛОДЦА
Отыскать вход в западное крыло оказалось легче лёгкого: дверь была точно такой же и точно там же, что и на карте, показанной котом Мерлино. Она представляла собой глыбу льда, утыканную железными гвоздями, блестящими и острыми, точно кусочки какой-то смертоносной мозаики. Из гвоздей складывался узор: контуры стрекозы с расправленными крыльями.