– Многим женщинам это нравится. Думаю, с ним охотно переспали бы многие владелицы галерей, если бы наградой была столь крупная сделка.
– Ну да, а на другой день картину он бы вернул. – Еще в самом начале ее работы отец предупреждал ее о такого рода клиентах. Гонзаг де Сен-Маллори был всего лишь один из многих, к тому же не умел себя вести, по крайней мере с Сашей.
Она легла в постель, но все никак не могла успокоиться. А наутро объявила управляющему, что сделка с графом не состоится.
– Да? Но ведь ты с ним вчера в ресторан ходила? – удивился Бернар.
– Ходила. Он очень плохо себя вел, пусть радуется, что по морде не схлопотал. Как выяснилось, он рассчитывал приобрести картину в комплекте с моими услугами. Решил, видите ли, что я в Сен-Морице буду жить у него, а отдых с детьми отложу на другой раз.
– И ты отказалась? – воскликнул Бернар с деланым изумлением. – Какой же из тебя торговец, Саша? Господи, подумать только – миллион долларов! Как безответственно ты относишься к делу своего отца! – Он любил над ней подшутить. За пятнадцать лет совместной работы они стали добрыми друзьями.
– Заткнись, Бернар, – усмехнулась Саша и проследовала в кабинет. Никогда в жизни она не получала столь оскорбительных предложений. Через неделю, в Нью-Йорке, она рассказала об этом своей тамошней управляющей. Та была шокиро-вана.
– Американцы себе такого не позволяют, – заявила Карен, защищая своих соотечествен-ников.
– Да некоторые американцы позволяют себе кое-что похуже. Я начинаю думать, что дело не в национальности, хотя, надо признать, французы в этом плане ведут себя более раскованно. Но уверена, здесь тоже такое случается. Тебе разве никогда не намекали, что для того, чтобы продать какую-то картину, неплохо бы переспать с потенциальным покупателем? – Саша усмехнулась. Теперь вся эта история представлялась ей в комическом свете.
Немного подумав, Карен покачала головой:
– Не думаю. Может, намекали, да я не уловила?
– И как бы ты в таком случае поступила? – продолжала подтрунивать Саша.
– Лично я переспала бы да еще заплатила бы ему миллион долларов, – вступила в разговор Марси. – Я видела его фотографии в каком-то журнале. Красавчик, что и говорить!
– Да, недурен, – равнодушно согласилась Саша. На ее вкус, Артур был куда красивее. Этот лощеный французский граф не произвел на Сашу никакого впечатления. Она предпочитала совсем другой тип мужчин. Ей всегда казался очень привлекательным актер Гари Купер. Но идеальная внешность была, конечно, у ее Артура. Мужчинам типа этого Гонзага де Сен-Маллори грош цена, она их хорошо знает.
Саша провела в Нью-Йорке три дня. Из-за множества дел время пролетело незаметно. Она повидалась с несколькими художниками и солидными клиентами и посетила заседание музейного совета, ради которого, собственно, и прилетала. Первые два вечера провела дома, разбирая вещи Артура. Саша с самого начала дала себе слово что-нибудь из них сохранить. Потребовалось четырнадцать месяцев, чтобы она наконец нашла в себе силы этим заняться, и теперь ее шкафы выглядели непривычно пустыми. Но дальше откладывать она не хотела.
Накануне отъезда Саша поехала к друзьям на вечеринку по случаю приближающегося Рождества. Рождество в Нью-Йорке теперь было для нее и радостным, и грустным одновременно. Она вспоминала, как возила детей в Рокфеллер-Центр на каток, как два года назад они отмечали с Артуром последнее в его жизни Рождество.
Саша охотно общалась с друзьями, но ей надоело объяснять, почему в ее жизни до сих пор нет мужчины. Казалось, всех волнует только этот вопрос. Как будто без мужчины она не представляет собой никакой ценности. У нее появлялся комплекс неудачницы: муж умер, и она теперь одна. Глядя на супружеские пары, Саша чувствовала себя единственной одинокой женщиной в городе. Возвращение в Париж принесло ей облегчение. И еще она пребывала в радостном волнении от предстоящей встречи с детьми.
До их приезда она успела приготовить рождественского гуся и даже нарядить елку и украсить дом. С Татьяной она не виделась целых два месяца и ждала ее с особенным нетерпением. Дочь выглядела прекрасно, ее поездка удалась на славу. Ей не терпелось показать маме фотографии. Они как раз рассматривали снимки, когда Ксавье стал рассказывать о мамином приключении с графом.
– А ты в курсе, что мама чуть не отменила нашу поездку в горы? – начал он. – Собралась ехать без нас, и все ради продажи за миллион долларов картины одному французскому графу.