Вот потому-то мы даже можем называть её «совершенной мудростью».
Скажи мне, Субхути, как ты думаешь, дарует ли вообще Татхагата хоть какое-то учение?
И ответил Субхути с благоговением:
– Никакого, о Победоносный, вообще никакого. Не может быть никакого учения, которое мог бы проповедовать Татхагата.
После таких слов начинает казаться, что Алмазный огранщик уплывает куда-то в свой мир по имени «Полная бессмыслица», под которым буддизм, к сожалению, известен в нашей культуре. Однако он всё что угодно, только не это.
Давайте посмотрим, что здесь говорится и почему, и попробуем понять, как это вообще может иметь применение в нашей коммерческой жизни. А применение иметь оно действительно может, ибо слова этого диалога хранят подлинные секреты полного жизненного успеха.
Этот разговор означает вот что.
Субхути. Как мы назовём эту книгу? Будда. Назовите её Совершенная мудрость.
Субхути. Как нам следует воспринимать эту книгу?
Будда. Думайте о ней как о совершенной мудрости. А если тебе интересно почему, так это потому, что та совершенная мудрость, о которой я пишу, есть совершенная мудрость, которой быть не может, и именно поэтому я решил назвать книгу Совершенная мудрость. Кстати, Субхути, ты что думал, что книга – это книга?
Субхути. Да нет, конечно. Все знают, что ты никогда не пишешь книг.
Здесь закавыка, а вместе с тем и ключ к скрытому потенциалу всех вещей, содержится в формулировке «Можешь называть книгу книгой и можешь думать о книге, как о книге, потому что она никогда не могла быть книгой». Не нужно думать, что это перевод с языка мумбо-юмбо, напротив, это утверждение имеет особое и очень конкретное значение, в нём содержится всё, что вам надо знать для успеха и в вашем бизнесе, и в вашей личной жизни.
Для иллюстрации этой идеи о скрытом потенциале приведу простой пример из деловой жизни, касающийся недвижимости.
Когда мы ещё только начинали в «Андине», то снимали на правах субаренды пару комнат в офисе ювелирной компании ближе к центру, рядом с «Эмпайр Стейт Билдинг». Хозяева – Офер и Ая – помещались в каморке рядом с чуть большей перегороженной комнатой, где вокруг большого стола сидели Уди (спец по алмазам), Алекс (ювелир-дизайнер), Ширли (компьютерная барышня) и ваш покорный слуга. На длинной стороне стола сортировались алмазы; на углу его в компьютер вводились счета. Ну а я на другом углу висел на телефоне, пытаясь разузнать, как зовут секретарей крупных покупателей драгоценностей, чтобы мы могли обращаться непосредственно к первым лицам.
Весь наш ассортимент состоял из пятнадцати колец, изображённых на одной фотографии; Офер и Ая бегали повсюду и всем его показывали. На них весело было работать, потому что, ничего не зная о бизнесе в Америке, они парадоксальным образом обладали гораздо более творческим подходом. Их вообще не беспокоило, что некоторые приёмы здесь не работают (и те вдруг срабатывали), а некоторые вещи категорически запрещено делать (типа заявиться в футболке техасского клуба Далласские Ковбои на встречу с администрацией одной из крупнейших сети магазинов в мире).
Офер любил войти и ошарашить нас очередным вопросом об Америке такого рода: «Тут вот в календаре сказано, что завтра День сурка. Это ваш национальный праздник? Ребята, вы собираетесь брать в этот день выходной? Должны ли мы оплатить вам его?» Иногда мы отвечали: «Да, это очень важный праздник в Америке».
С другой стороны, они не могли понять, с какой стати кто-то норовит уйти домой раньше 11 часов вечера, и чаще всего мы работали до этого времени, а то и позже. Моя ежедневная поездка в загородный монастырь занимала около двух часов, и поэтому я всегда приезжал домой около часа ночи, чтобы в шесть уже быть на ногах для возвращения в город.
Алмазы и ювелирные изделия прибывали к нам с израильской фабрики и сразу поступали к покупателю. Похоже, люди думали, что у нас есть собственные производственные мощности, но зачастую всё сводилось к беготне из центра на угол Пятой авеню и 47-й улицы в бронированный офис компании «Бринкс» и обратно, срыванию лишних наклеек с упаковки, прибывшей из Тель-Авива, наклеиванию на коробку нашего фирменного лейбла с именем заказчика и её доставки в офис этажом выше.
Помню один ужасный случай, когда мне пришлось открыть одну из таких коробок, чтобы разделить её содержимое между двумя покупателями. Внутри коробки лежала внушительная связка алмазных перстней из так называемого медного золота! Я побежал назад в центр в район тридцатых улиц с этим товаром, который вызвал бешеное количество телефонных звонков на Ближний Восток. Проблема в том, что 14-каратное золото можно сделать по-разному. В золотой каратной системе (в отличие от алмазной) число двадцать четыре означает чистое золото. Оно слишком мягкое для ювелирных изделий, и при нормальной носке 24-каратный перстень просто разваливается. Поэтому мы примешиваем различные металлы, чтобы сделать его твёрже.