Выбрать главу

1 глава. Ярина (1)

1 глава

Эдмор, Хаарградский лес, граница Даркфелл

 

 

Ярина Смолова

 

Я плохо помню отца, но слова, сказанные им однажды, прочно засели в моей памяти.

«Следи за дыханием, Яра. За дыханием и за ветром. Эти двое – единственные, кто может тебя подвести».

Мне было пять или шесть, сейчас уж трудно припомнить, и я часто отправлялась с ним на охоту. Мать в то время еще не жила с нами, и я ничего не знала о Зое. Мы жили втроём – я, отец и верный Златко, привезённый отцом из Вольфрема в дни, когда меня еще на свете не было.

Златко – красивый чёрно-белый пёс породы шакхи, ценившейся не только в самом Вольфреме, но и далеко за его пределами. Когда я родилась, Златко было уже восемь – пустяки по меркам породы, к которой он относился, однако он прожил только шесть лет после моего рождения. Ушёл вслед за отцом. Семнадцать лет назад, когда к власти пришли консерваторы, обрубив на корню все прежние связи с соседними государствами, преградив путь к внешней торговле, на которую прежнее правительство закрывало глаза, и закрыв доступ к Переходу, огласив тем самым запрет на выход из страны, людям будто перекрыли доступ к кислороду. То, что казалось обычным, стало вдруг запретным. Не было уже отцовских вылазок в приграничные зоны Локвуда, а о том, чтобы попасть в Вольфрем и показать мне обещанный когда-то Голубой дол, не было больше и мысли.

Еще двадцать лет назад, когда граница была открыта, велась мало-мальски налаженная торговля с Локвудом, Вольфремом и даже Рейншааром, а по специальному разрешению Главы Совета можно было отправиться в соседнее государство, отец частенько привозил мне чудесные безделушки, купленные в разных городах так и не узнанных мною стран.

Многие из этих мелочей были конфискованы во время дознания, остальные же разграблены мародерами, захватившими наш старый дом. Мне остался только серебряный кулон в форме лилии и браслет из сплетённых в единую вязь голубых и тёмно-синих плотных нитей, больше напоминающий оберег. Браслет был передан мне матерью семнадцать лет назад, – последний подарок отца перед смертью.

Я качнула головой, отгоняя непрошенные мысли.

- Следи за дыханием, Яра, - прошептала я, как заклинание, слова отца. – За дыханием и за ветром.

Когда границу закрыли, одним из средств к пропитанию для нас стала охота. К счастью, отец всегда был умелым и удачливым охотником. Он, по его же словам, мог «заговаривать» лес. Он слышал ветер, и ветер слышал его. Он прикасался к деревьям и чувствовал исходившее от них тепло. Он наклонялся к травам, и те указывали ему след, по которому нужно идти. Была это магия или нечто другое, неразрывно связанное с природой, не знаю, но когда к власти пришли консерваторы, они вполне чётко дали понять, за что именно принимают отцовское чутьё и знание природы... Он успел научить меня кое-чему из того, что знал сам. Я была малявкой, и мало что помню из его советов, но самый главный – усвоила на всю жизнь.

Прикрыв глаза, я сосредоточенно прислушалась.

Неужели лес действительно разговаривал с отцом? Или отец, уверенный в магии слова, разговаривал с ним? Почему же я не слышу голос леса? Я говорю не так или просто неспособна слышать его?..

Рядом со мной едва слышно заскулили, призывая не медлить, и я тут же распахнула глаза.

Заяц, притаившийся за кустом дикого остролиста, был виден невооружённым глазом, однако одно малейшее движение могло спугнуть его.

Я задержала дыхание и прицелилась. Стрелять меня начинал учить тоже отец, а продолжал старик Василий.

Раз, два, три, четыре... Вдох-выдох, вдох-выдох... Вдох... секунда медлительности, чтоб услышать стук сердца. И выстрелить на выдохе, поражая жертву так, чтобы не испортить ценную шкурку.

Я широко улыбнулась, боясь смеяться, чтобы не спугнуть удачу, и, вскочив с места, бросилась к тому месту, где, подстреленный, лежал заяц-русак. Рядом со мной радостно запрыгали, завиляли куцым хвостом, заскулили, громким лаем приветствуя с таким трудом добытый трофей.

- Тихо, тихо, малыш, - прошептала я, вскользь касаясь дымчато-серых ушей бежавшего рядом со мной пса. Тот в ответ лишь сильнее затявкал, счастливый не меньше хозяйки, и, обгоняя меня, бросился к кусту остролиста.

Остановившись и обнюхав место заячьей гибели, подхватил победный трофей в пасть и кинулся ко мне.