Лиза и ее школьная подруга Оксана в легких плащиках сидели ближе к вечеру в сквере неподалеку от метро «Спортивная», у Новодевичьих прудов и болтали о своем, о девичьем. Дело было ранней весною, солнце начинало уже потихоньку прогревать освободившуюся от снега землю. Стройных молоденьких девушек можно было принять за старшеклассниц, которые вырвались из душных классов и забросили домой портфели, обретя, наконец, свободу – от школы и еще не пришедших домой с работы родителей.
Сквер был полон людьми, мамашами с детьми, мужчинами, играющими в домино, молодыми папами, толкающих впереди себя коляски. Лиза и Оксана сидели чуть в стороне, на скамейке, глядя в сторону лесопарка, со свободно продававшимися теперь в Москве сигаретами «Мальборо». Они еще не объявили родителям и близким о своей новой взрослой привычке, поэтому отрывались по полной, находясь вдали от дома и чувствуя себя зрелыми независимыми людьми.
– Хочу уйти, но не могу. Нет выхода, куда я пойду? К матери? Еле вырвалась, думала – на свободу…
– Выход всегда есть. Просто надо найти дверь, – вдохнула очередную порцию табака Лиза. – Я вот тоже с родителями живу. Не сахар, конечно, но мы ладим.
– Значит, я к тебе за дверью.
– За выходом, – постаралась сделать кольцо, выдохнув дым, Лиза, но ничего не вышло. – Только я так и не поняла, в чем причина?
– Надоело постоянно получать по морде. От мужа. Пусть он и гражданский.
– По морде? Он тебя бьет?
– Пусть не физически, но морально, а это еще больнее. Постоянные пинки в душу. Причем ни за что, просто так, «для профилактики», как он сам потом извиняется. И это не вчера началось. Порой такая тоска накатывает, что хочется послать все, напиться и забыться.
– Значит, уже уходила?
– Уходила, к матери, с ней тоже не сахар, тесно там, сама знаешь: бабушка, брат, каждый со своими тараканами, тоже выматывает. Петя все время названивал, просил вернуться, в итоге вернулась.
– То есть ты все еще любишь его?
– Да какая там любовь. Нет ее давно. Сплошная нелюбовь.
– А что мешает уйти насовсем?
– Во-первых, некуда, это еще хуже, чем с матерью, во-вторых, на что я буду жить?
– Тогда оставайся, если тебе нравится жить без прав. Я бы так не смогла.
– В том-то и дело, что не нравится.
– Уходить надо один раз и насовсем, с вещами. Найти работу, снять квартиру.
– Ты знаешь, сколько стоит снять квартиру?
– Сними комнату.
– А где я найду работу, чтобы обеспечить и себя, и мать, я же ей тоже помогаю, – не найдя поблизости урны, Оксана бросила окурок на землю и стала затирать его ногой. – Я же обычный технолог. Работаю на молочном комбинате, хотя понимаю, что не мое это.
– Для начала найди любимую работу, вдохни немного свободы, – сделала еще затяжку Лиза и улыбнулась.
– Легко тебе рассуждать, тебя твой Олег любит.
– Это не так важно, главное, чтобы ты себя сама полюбила.
– Сейчас я даже не знаю, что значит дышать, что значит воздух. У меня постоянная борьба за дыхание.
– Ты не знаешь – я знаю, ты же сильная.
– Думаешь, у меня получится?
– Обязательно. Пора учиться любить себя, не жалеть, а именно любить. Ты умная, молодая, красивая.
– Знаешь, не хочу быть сильной, слабой хочу. Ты знаешь, в чем сила женщины?
– В чем?
– В руках, в которых можно быть слабой.
Мимо проходил парень, примерно их возраста, в светлой отглаженной рубашке, с ухоженными ногтями, который, улыбаясь, подошел к ним и попросил прикурить:
– Привет, девчата. Отдыхаете?
– Да, но вы нас, пожалуйста, извините, мы беседуем, – Оксана вежливо, но твердо предложила парню продолжить свой путь. Со стороны за происходящим наблюдал его коллега, в такой же светлой рубашке и характерной олимпийской куртке, которыми тогда экипировали переводчиков и так называемых «сопровождающих» иностранные делегации, что уже начали прибывать в Москву.
– А, ну ладно, – ответил парень и вернулся к своему другу, что-то ему пробормотав на ухо.
– Этим-то что надо? Давно уже вокруг нас ошиваются, – почувствовала неладное Лиза.
– Того же, чего и остальным, – усмехнулась Оксана. – Этот просто так не отстанет, у него на лбу написано.
Минуту спустя парень вернулся к девушкам и уже с некоторым напором в голосе спросил:
– Гражданки, а вы разве не знаете, что после семи часов вечера в общественных местах действует специальный режим: город переходит на особое положение?
– Первый раз слышу, – ответила Лиза. – И что, теперь нам уже и на улицу выйти нельзя?
Парень подошел к девушкам вплотную и поставил правую ногу между сидящими на скамейке: