- 1 -
Мысли возвращались снова в свою точку, предательски точа изнутри душу Тальву. Ведь если бы Нарок захотела, сегодня был бы её день. Ирам, несмотря на свою вспыльчивость, сказала ей, что та всё сделала правильно. Племя могло потерять двух лучших особей, а так…
Не время для сожалений. Особи ждали. Подумать о том, что случилось с Нарок, с тех пор как она покинула храм, Тальва сможет потом. Сегодня её нарекут Избранной.
Накрыв голову капюшоном, она вышла из хижины и направилась на обряд. Поля её длинного платья светились зелёными изумрудными камнями. Особи выстроились в два ряда, образуя дорогу самых разных искрящихся украшений. Никто бы со стороны не смог поверить, что перед ними не запланированный маскарад, а дикое племя, облаченное в лучшие платья, какие могла только взять с собой на ковчег Ирам.
Особи были одна другой прекраснее. В этот момент будто вся природа молилась на созданное когда-то Богом совершенством. Может быть, Ирам и вправду была права: не лучше ли и вовсе очистить землю от мужских особей и оставить на ней жить женских?
У Ирам перехватило дыхание, когда Тальва опустила капюшон. Нанесенные ею синяки спали, лицо разрумянилось. У молодых всё быстро заживает, подумала вождь, не в силах отвести взгляд. Всё это представление погружало её в транс, переносило на бал в Белом доме, когда все женщины надевали дорогие украшения и не менее роскошные платья. Если бы она могла узнать секрет бессмертия и времени, она бы пожелала сделать этот вечер бесконечным.
Тальва опустилась перед вождем на колени. Ирам с замиранием в сердце, при всех открыла деревянный ящик и достала то, за что в том далеком цивилизованном мире, её не простил бы никто: она достала оттуда корону первой леди США. Многомиллиардное состояние водружалось на маленькую голову Тальвы, в облако пышных светлых локонов. Теперь, представленная в племени не иначе как та, кто займет место вождя после её смерти, она могла носить корону до конца своей жизни.
- Нарекаю тебя, в присутствии всех твоих сестёр - Избранной, той, которой суждено провести свое племя через дикие леса и привести к Священным Вратам. Защищай своё племя со всей смелостью и бесстрашием, на которые только способна, и оберегай каждую как ту, кто сменит тебя, когда тебя заберут с этой земли, от всякого случайного врага, будь то человек или зверь. И хранит тебя Бог, Избранная!
«…и Соединенные Штаты Америки» - закончила про себя Ирам, хотя эти самые Штаты были так далеки от тропических лесов, где они находились.
Итак, спустя десять дней, после возвращения Тальвы в племя, когда прошел её женский цикл, на мнимый, но теперь единственно - существующий трон США, взошла дочь масона Раввина, еврейка по маминой и папиной линии, Анна Абрамович.
- 2 -
В это время прямая наследница президента республиканца Вирджиния Стэн, находилась в постели своего родного брата Джона Стэна. Два сильных соперника, внешне сильно похожие, сошлись в страсти, не подозревая о своей кровной связи. Раввин, подметивший режущую глаз схожесть, смолчал об этом. Он рассчитывал посадить на трон будущей расцветающей цивилизации свою дочь, которую знал теперь в лицо и поджидал её приход. Даже во времена, полные отчаяния, когда перед его глазами рухнула самая сильная страна, он верил в силу рода. Он собирался встать у власти и выстроить новую систему, где масоны будут править всем миром.
Раввин упивался прекрасным преимуществом. Он владел знанием и мог не бояться смещения со своего поста. А то, что два наследника были заняты друг другом, сыграло ему на руку. Он сам устроил всё так, чтобы особь поместили в хижину Избранного. Параллельно он заботился и растил другого наследника, которого, когда придет время, он представит своей дочери и сочетает браком. Наконец – то, вечно загнанные евреи, народ которых претерпел столько боли, начнут задавать правильный вектор развития истории.
Раввин догадывался о том, в чём видимо не могла себе признаться Мари, она же вождь Ирам: проще было уничтожить человечество, чем пытаться таким людям как они двое, без больших связей и влияния, пролезть в верхи аппарата государства. Мари, как и все верующие, не признавала подмены понятий, которая была внешне совершенно очевидна: она как и Раввин хотела переписать историю и взобраться так высоко как могла.