Я не могу отказаться от посещения Дома Мудрости. Мне кажется, я скоро найду то, что ищу.
Солнце поднялось высоко над городом, когда Рейн проснулся. Юноша потянулся и с удовольствием отметил, что чувствует себя бодрым и полным сил — возможно, из-за того, что первый раз за много дней смог поспать в настоящей постели. Он встал, оделся и выглянул из окна. Город, словно оправдывая своё название, уже проснулся и гудел на тысячи голосов — в Уладе бродячие певцы называют такое “гудит, как рассерженный улей”. На улицах уже собиралась толпа — люди спешили увидеть, как в город прибудет наместник из столицы. Как понял Рейн из вчерашнего разговора, сегодня город будет встречать нового правителя, которого назначил сам император вместо старого наместника.
Праздничное настроение разделяли далеко не все жители. Если кайсарумцы весело шутили, смеялись и размахивали небольшими флажками с гербом Лепты Великой, то Люди Лодок, похоже, не очень-то радовались внезапной смене власти в городе. Годы унижений приучили их избегать опасности, так что теперь группки этих высоких смуглых торговцев спешили покинуть людные места. Надо бы Хэммона расспросить… Рейн заметил, что солдат будто бы стало больше по сравнению со вчерашним днём — отряды пехоты в пурпурных доспехах куда-то целеустремлённо двигались, обращая на горожан не больше внимания, чем на выводок утят, переходящих дорогу. И повсюду мелькали флаги с каким-то гербом — орёл, зажавший в своих когтях руку, золотой на красном. Странная эмблема. Не похожа на флаг Кайсарума — кажется, на нём птица была с оливковой ветвью… может быть, он что-то путает? Рейна никогда не интересовали геральдические тонкости, тем более в чужой стране. На улице было почти тепло, и Рейн решил, что это хороший знак. Сегодня им можно немного отдохнуть — Хэммон весь день проведёт в канцелярии наместника, будет решать вопрос с пропуском. И зачем сколько работы с бумагой? Да уж, Кайсарум — это совсем не маленькая Улада.
Рейн вышел из комнаты и направился по коридору в сторону лестницы. У комнаты Сатин на третьем этаже он остановился. Его беспокоило поведение девушки — в последнее время та держалась довольно отстранённо, ни с кем подолгу не разговаривая, а вчера вечером самой первой покинула их, сказав, что плохо себя чувствует. Юноша постучал и, не дождавшись ответа, толкнул дверь — та тотчас же распахнулась. В комнате никого не было. Кровать аккуратно застелена, на столике лежит почти не тронутый завтрак. Странно… Он немного постоял, а затем направился вниз — на первый этаж гостиницы.
Спускаясь с лестницы, Рейн услышал приглушённые голоса, идущие с первого этажа.
— … так что теперь мы можем не опасаться, что нас кто-нибудь узнает. — говорил один.
— Только не говори, что ты не боишься, — отвечал ему другой. Рейн замер. Хэммон! Не слишком хорошо понимая, зачем он это делает, юноша спустился на несколько ступенек вниз и замер.
— Это не обычная смена наместника. — говорил Контрабандист. — И этот Рамелис — не просто очередной влиятельный военачальник. Он — настоящий правитель Кайсарума. Именно он, а не император.
— Так ты сможешь раздобыть нам пропуск? — голос Мидира было ни с чем не спутать.
— Теперь — не знаю… — Хэммон немного помолчал, а затем продолжил: — Я поговорю с начальником городской стражи — у меня с ним есть кое-какие общие дела. И подниму своих должников в канцелярии.
— Ты уже знаешь про Конна? — В голосе отшельника Рейн различил тревожные нотки.
— Знаю. Зилач прислал голубя. Не понимаю, как это могло произойти? Бедняга жил на отшибе — даже в ваш забытый Лунами Кельтхайр попасть легче, чем в его лесную берлогу… от всех прятался… впрочем, ты сам там недавно был. Как он умер?
— Не знаю. Просто пропал — и всё. Я вёл Рейна и авестийку в его дом, думал — найдём там укрытие…
— И как? Нашли?
— Найти-то нашли… да только к нам Бессмертный заявился — я об этом уже говорил. Не нравится мне всё это… Сначала мы потеряли Лиммена, затем — Конна…
— Думаешь, кто-то открыл на нас охоту? Кто-то, кто знает о Дол Аммертайл?
— Придётся тебе это выяснить, Хэм. К концу осени мы уже будем в Авестинате.
— Тебе ещё не надоели эти глупые игры? Всё никак не перестанешь строить из себя тонкого политика? Не думаю, что Рейну найдётся место при дворе Совершенного. Этот парень даже не авестиец, он не подойдёт для твоих интриг вокруг Престола Истин.
— Сейчас — нет. Но потом, когда он освоится… Иеромагов мало, на Западе — тем более. Я смогу договориться со старым Тансаром. Если ввести Рейна в его свиту и…
— И что? Использовать против Его Святейшества? Хирам сокрушит нас, как в прошлый раз.
— Сейчас как раз подходящий момент. Хашанг на нашей стороне — а у него связи с монастырями Шапурабада…
Какие-то наместники, Совершенный… о чём они говорят? Рейн захотел спуститься вниз и обо всём расспросить отшельника, но в последний момент передумал — что-то подсказывало ему, что этот разговор не предназначался для его ушей. Вместо этого он прислушался, стараясь не пропустить ни слова.
— …мол, не надо было ему ввязываться в дела, которые его не касаются. — голос Мидира. — Что ты об этом скажешь?
— Я скажу, что ты становишься таким же подозрительным, как старина Лиммен.
— С чего бы?
— Все эти твои бредни… о Непрощённых и Великих Копьях… неужели ты правда веришь в то, что они вернутся?
— Лиммен верил — а он был мудрее всех нас.
— Умнее — да. Но не мудрее. Мудрый человек понимает, когда ему следует остановиться. Что до Лиммена, то он никогда не умел ставить себе границы. Это его и погубило. Ну да ладно… скажи, когда ты раскроешь правду своим подопечным? О нашем изгнании из Дворца Истин?
— Не раньше того, как мы туда прибудем. Сейчас им рано знать обо всём этом — правда может сломать их. Особенно Сатин. Знаешь, меня беспокоит эта огнепоклонница. Она…
Рейн подался вперёд. Ступенька скрипнула. Голоса тотчас стихли.
— А вот и наш уладский заклинатель! — Хэммон улыбнулся. Как и вчера, он был одет со вкусом, но на сей раз на нём оказался жёлтый бархатный камзол и зелёная накидка из тонкой шерсти. — Мы как раз обсуждали планы на сегодня. Мы с Мидиром отправимся в канцелярию. Что до тебя, то ты можешь провести этот день так, как захочешь. Сегодня в городе праздник — День Десяти Лун. Думаю, тебе это понравится — столько разных развлечений…
— Где Сатин? — спросил Рейн Мидира, стараясь не обращать внимания на слова Хэммона. Он ещё не знал, как относиться к Контрабандисту. Конечно, Хэммон был давним другом Мидира и с высшей степенью учтивости общался со своими внезапными гостями, но что-то в его поведении настораживало Рейна. Хэммон выглядел слишком расслабленным и невозмутимым, словно холёный рыжий кот. И эти его глаза, которые, казалось, выуживают из собеседника все тайны…
— Она ещё утром ушла в город. — ответил отшельник. Лицо Мидира было непроницаемо — если он и удивился появлению Рейна, то виду не подал. — Сказала, что хочет разыскать Дом Десяти Лун — это такая местная святыня, его ещё Люди Лодок построили.
— Уверен, твоя подружка сейчас там. — добавил Хэммон.
— Сатин — не моя подружка! — возмутился Рейн.
Глаза Контрабандиста лукаво блеснули.
— Да, ты, конечно же, прав. Я просто хотел сказать, что её будет несложно найти — храм расположен в центральной части города. Иди по главной улице — не ошибёшься.
Рейн понял, что Мидиру с Хэммоном не терпится продолжить их беседу, и его присутствие здесь нежелательно. Юноша взял с собой мешочек монет, запахнулся в плащ — так, чтобы рука в случае чего свободно легла на рукоять меча — и покинул гостиницу.
Довольно скоро он нашёл главную улицу, которая была заметно шире остальных, и позволил людскому потоку вести себя. Толпа продвигалась на север, к главным воротам, и с каждой минутой становилась всё плотнее. На лицах горожан было написано возбуждение, смешанное со смутной тревожностью. Почти каждый здесь был кайсарумцем — плечистым, с оливковой кожей, тогда как более смуглые и гибкие Люди Лодок выделялась среди своих завоевателей. На глазах Рейна стражник в кольчужной рубахе будто бы случайно толкнул одного из Людей, пожилого мужчину с седой бородой, так что тот охнул от боли и осел прямо на мостовую.