Юноша сам не заметил, как задремал ― время в камере текло незаметно, и он ничем не мог занять себя. Новый звук отвлёк его, заставив вскочить с тюфяка и
По коридору шёл кто-то ещё. Судя по звуку, их было двое, хотя шаги были человеческие. Неужели Рамелис вернулся так быстро?
Дверь скрипнула и отворилась. На пороге стояли двое стражников с мечами в руках. Рейн нашарил на полу самый большой осколок, вскочил на ноги и приготовился защищаться. Если пришли за ним…
― Тсс! ― стражник торопливо снял шлем. ― тихо!
― Мидир?! ― Рейн не верил своим глазам. Отшельник был в алой кайсарумской броне и плаще.
― Тише! ― Мидир приложил палец к губам. ― Я пришёл спасти тебя и авестийку.
― Как ты здесь оказался?
― У нас нет времени на разговоры. Надо забрать отсюда Сатин и выбираться.
Мидир знаком указал направление, и они вместе пошли по коридору, то и дело сворачивая то вправо, то влево. Охраны почему-то не было. Рейн видел редкие факела и ряды дверей с такими же окошечками, как в его камере ― видимо, для него отвели самую дальнюю из всех.
― В город нам не пройти. ― добавил отшельник. ― Люди Лодок восстали. Наместник призвал свои легионы. На улицах идёт настоящая битва.
Рейн с тревогой посмотрел на своего наставника и друга.
― Мидир… этот наместник…
― Да-да, я знаю. ― бросил на ходу отшельник. ― Рамелис как-то связан с Бессмертными и владеет Иеромагией.
― Нет, ты не понимаешь, он один из них! Непрощённый.
― Что?!
Мидир остановился, как вкопанный. Его глаза испытующе уставились на юношу. ― Значит, Лиммен был прав… ― прошептал отшельник.
― Он сам так сказал. ― начал объяснять Рейн. ― Сказал, что служит сосудом для… для Кузнеца Погибели. Мидир, он безумен! Он хочет напасть на Авестинат… он…
― Успокойся. ― сильная рука легла на плечо юноши. ― Мы сбежим отсюда и всё обсудим. Мне тоже есть, что рассказать.
Они остановились перед одной из камер ― видимо, побег был основательно подготовлен, раз Мидир так хорошо изучил план темницы. Отшельник достал тяжёлый кованый ключ и открыл дверь. Внутри было темно, но это не помешало Рейну разглядеть фигуру огнепоклонницы, которая сидела на полу и изумлённо на них смотрела.
― Сатин!
Рейн подбежал к девушке и помог ей подняться. Сатин выглядела неважно: под глазами залегли глубокие тени, лицо осунулось.
― Скорее! ― поторопил его Мидир. ― у нас мало времени.
― Идти можешь?
― Да… ― пробормотала Сатин. ― Только голова болит… Где мои вещи?
Рейн, поддерживая девушку, повернулся к отшельнику.
― Что теперь? Как мы выберемся наверх?
― Никак, ― усмехнулся Мидир. ― мы пойдём через Аннуин.
Аннуин… Рейн замер. Он вспомнил, где раньше слышал это слово ― в доме Зилача тем самым вечером, когда впервые встретил Сатин.
Кроме того, Благие никогда не контролировали Аннуин, страну Теневого Народа…
― Но как?! ― юноша беспомощно посмотрел на Мидира. ― Аннуин… это же сказка…
― До сегодняшнего дня Непрощённые тоже были всего лишь сказкой. ― хмуро заметил отшельник. ― А теперь помоги мне, нам нужно подготовить всё к переходу.
Мидир подошёл ближе и опустился на колени. В его руках появилось два небольших уголька, один из которых он протянул Рейну.
― Я очерчу круг и разделю его надвое. Старайся в точности повторять за мной все символы, которые я нарисую. Понял?
― Да… кажется, понял. ― юноша отпустил Сатин, которая прислонилась к стене и устало прикрыла глаза. Что с ней произошло? ― А почему ты решил только сейчас воспользоваться переходом?
― Это сложное колдовство, оно отнимает слишком много сил. Во всех Клятвенных Землях есть только несколько точек, пригодных для перехода ― это была одна из причин, по которым я выбрал идти Лепту Великую. К тому же, Аннуин слишком опасен ― не только для Иеромагов, но даже для Ходящих по Мосту. Я бы с радостью отказался от такого пути, но сейчас у нас просто нет выбора. Надо спешить.
Отшельник быстро обвёл большой круг и обозначил волнистую линию, которая делила его на две равные части. Затем началось самое трудное: Рейну приходилось следить за движениями Мидира и изо всех сил пытаться воссоздавать на своей половине круга причудливые значки, о подлинном значении которых оставалось только догадываться. Коридор пустовал, но Рейн вздрагивал от каждого звука, боясь, что в камеру вот-вот явятся солдаты или даже сам наместник Рамелис. Кузнец Погибели, поправил себя Рейн. Один из Семи Непрощённых, чудовище из прошлого под маской человека. От волнения и страха юноша даже губу закусил.
Сатин вдруг встала и, пошатываясь, направилась к выходу.
― Что ты делаешь? ― удивился Рейн.
― Мои вещи… ― проговорила Сатин. ― Я должна их забрать.
Мидир нахмурился.
― Сейчас не время для этого. В любой момент наместник может быть здесь с воинами.
― Вы не понимаете… ― в глазах девушки стояла тревога. ― Там… там очень важные молитвенные предметы. Я без них не могу.
Сатин выглядела такой взволнованной, что Рейну стало жалко её.
― Мне кажется, мы можем забрать их. ― предложил он. ― Я пойду с Сатин.
Мидир покачал головой.
― Мне одному будет трудно рисовать круг. Мы потеряем много времени.
― Пожалуйста! ― Сатин умоляюще посмотрела на них обоих. ― Я… я не могу без них.
Рейн смутился.
― Ну… если ты так просишь… думаю, мы можем забрать твои вещи.
― Не нравится мне это… ― в глазах Мидира блеснул недобрый огонёк. ― Ладно… я один знаю план этого места, а значит за вещами идти мне.
― Я сам могу рисовать знаки. ― заметил Рейн.
Отшельник встал и направился к двери.
― Сидите тихо. ― бросил он и покинул комнату.
Рейн продолжил наносить знаки на свою половину круга, что было для него очень неудобно: он всё время сбивался. Какие-то птицы, деревья, диковинные существа… часто приходилось стирать уже нарисованное и начинать заново. Время шло, Мидира всё не было. Наконец, когда Рейн уже начал было беспокоиться, отшельник влетел в комнату, одним рывком закрыв за собой дверь. Его глаза блестели.
― Вот твои вещи. ― он бросил девушке кожаную суму. ― Надо торопиться, стражники уже идут сюда!
Отшельник взглянул на рисунок Рейна и помрачнел.
― Не так… всё не так… ― в его голосе звучало отчаяние. Юноше стало страшно. Всё из-за него! Из-за этой проклятой сумки! Отшельник бросился на колени и стал лихорадочно выводить новые фигуры. Из коридора послышался топот десятков ног.
― Почти готово. ― отшельник поднялся на ноги. Двумя пальцами он осторожно взял кусочек угля и начертил на двери какой-то знак: рогатого человека, стоящего внутри круга. ― Это задержит их.
Дверь содрогнулась от удара, но выдержала. Рейн вспомнил, как они прятались от Бессмертного в доме Конна, но тогда против них было всего одно создание. А Рамелис? Что делать с ним? При мысли о чёрных глазах наместника юноша задрожал. Оллам Спаситель, помоги нам… Сатин прижимала к своей груди сумку и что-то шептала, Мидир продолжал вырисовывать символы внутри круга. Это была какая-то композиция, но Рейн сейчас не мог оторвать глаз от двери. Та содрогалась под ударами неимоверной силы. Послышался приглушённый голос:
― Вы решили устроить себе ловушку? Господин будет мной доволен.
Рейн вздрогнул: Рамелис! В отчаянии юноша перевёл взгляд на рисунок. Мидир уже закончил все знаки и теперь торопливой рукой выводил в середине изображение рогатого человека.
― Митрам ниблетир. ― донеслось из-за двери.
Дверь дрогнула и слетела с петель. В проходе толпились стражники, над которыми возвышалась фигура в пурпуре.
― Как предсказуемо. ― Рамелис рассмеялся. ― Знайте, даже в Аннуине вам от меня не скрыться. Я ― Абомталь. Кузнец Погибели.
Рейн отшатнулся: на него смотрели совершенно нереальные, чёрные глаза без зрачков, мёртвые глаза, безумные глаза. В руке наместника словно из воздуха сформировался кинжал.
Мидир отбросил уголёк.
Круг засиял белым пламенем.
Рамелис отвёл руку.
Реальность передёрнуло. Яркий свет вспыхнул и заполнил собой весь мир. Последним, что видел Рейн, было лезвие кинжала, летящее прямо в него.