созвездий огни зажглись.
Странное пение завораживало. Сатин покачнулась. Чужие мысли, непонятные мысли, не такие, как у людей. Чьи-то руки трогают её лицо… Люди, тени, видения… Лица, глаза, голоса… Мы так долго тебя ждали… давай, иди, танцуй с нами… приляг на ложе и умри на нём для нашего короля… Ты знаешь, как мы тебя любим… Смотреть на белую фигуру становилось всё труднее и труднее — девушка начала задыхаться, словно что-то давило на грудь. Она почувствовала, что с ней кто-то говорит — чужая речь, быстрая и чувственная.
Эйсиги, эйсиги, ллеар даналлин! Эйсиги, эйсиги, ллиам танеллин!
Ты должна танцевать… танцевать, танцевать… стань жертвой королю теней…
Ледяной холод пронизывал её тело, в голове стало пусто. Чувство безысходности охватило Сатин. Её лёгкие словно наполнилась водой, воздуха не было, и не было сил этому сопротивляться. Она упала на колени. Длинные белые руки потянулись к ней.
— Лети туда, где танцуют тени! — говорила чужая речь. — Отдай нам свою жизнь!
Вдруг свет померк. Перед глазами всё расплывалось, девушка словно становилась невидимой и бестелесной. Последнее, что она увидела, прежде чем потерять сознание — узкое белое лицо, искажённое гримасой злобы и голода.
Сатин открыла глаза.
Она лежала под серым деревом на корнях, укрытая чёрным плащом. После абсолютной черноты подземелья сумрак Аннуина показался ей ослепительным — она даже прищурилась, прикрыв глаза ладонью. Было тепло. Сатин по-прежнему ощущала слабость, но в голове прояснилось. Похоже, этой ночью ей снилось что-то очень странное. Но что именно? Что-то связанное с танцующими тенями, не так ли? Сатин попыталась вспомнить, что же она видела — с каждой секундой это давалось ей всё труднее. Сон ускользал от неё, забывался. Она попыталась сосредоточиться, но не смогла — странные картинки сменяли друг друга, и ни один из увиденных ею образов нельзя было истолковать. Впрочем, если на то пошло, она совсем не помнила, что же такое видела этой ночью. Кажется, там было что-то белое… какой-то зал… подземелье… Девушка поднялась на ноги. Пелена сна спала окончательно. Сатин вспомнила, что находится в Аннуине, вспомнила, почему убежала за стену из черноты. Предательница. Одна, навеки одна.
— Ты ошибаешься, ходящая по снам. — произнёс кто-то у неё над ухом.
Она обернулась.
Хотя было тепло, Сатин пробила волна озноба. В двух шагах от неё разлилось красноватое сияние, воздух замерцал и уплотнился, принимая очертания человеческой фигуры. Сияние померкло, и перед Сатин оказался мужчина в чёрном камзоле с серебряным шитьём и высоких чёрных сапогах. Рыжие волосы спускались до плеч и в полумраке походили на языки пламени. Его глаза… Сатин не могла подобрать слова, но они показались ей странно знакомыми. Цепкие и жёлтые, как глаза лисицы.
— Снова пересекаются наши пути. — произнёс он глубоким мелодичным голосом. — Что ты здесь делаешь? Аннуин — не слишком приятное место.
Сатин молчала, изумлённо всматриваясь в его лицо. Она вспомнила его. Вспомнила громадный витраж с восемью фигурами. Чудовищ по тьме. Комнату с картиной и человека, с которым говорила.
— Философ… — прошептала девушка. — Но… как… вы же…
— Я ведь знаю, ты способна отличить сон от яви. — сказал он с улыбкой. — Мы снова встретились. Надеюсь, на этот раз у тебя не возникнет сомнений в реальности моего существования.
Мужчина медленно поднял правую руку, и на его ладони вспыхнул шарик красного света. Философ что-то пробормотал — шарик тут же поднялся в воздух, разгоняя темноту леса ровным мягким светом.
— Что ты здесь делаешь? — повторил он. Глаза его лукаво блеснули. — В Аннуине даже белые дороги несут смерть, а ты забралась так далеко…
Сатин отступила назад. Этот человек… он обладал каким-то непонятным могуществом. В случае чего ей будет нечем себя защитить.
— Кто вы? — голос её поскользнулся, вопрос прозвучал как мольба о пощаде. — Вы Иеромаг, да? Один из Иерархов, что служат Совершенному?
Он улыбнулся, как ей показалось, с иронией.
— И да, и нет. Ты скоро узнаешь, маленький огонёк. Но нет, я не враг. Тебе не надо меня бояться. Так что же делает столь юная особа в этом месте? Как я уже сказал, Аннуин не слишком подходит для прогулок.
— Я здесь случайно. — начала Сатин, тщательно подбирая слова. — Мы шли в один… в один город. Знакомый мостоходец сказал, через Аннуин будет быстрее. Потом мы разделились. Я… потерялась здесь. Зашла за стену, чтобы собрать веток для костра, и…
— Значит, ты заблудилась, — сказал Философ, продолжая улыбаться. — Захватывающая история. Боюсь, в неё трудно поверить, когда знаешь некоторые… — он неопределённо махнул рукой — особенности этого места.
Сатин не нашла, что ответить. Этот человек видел её насквозь. И если он окажется врагом…
— Не тревожься. — Философ посерьёзнел. — Я не причиню тебе вреда, обещаю. У нас впереди долгая беседа. Думаю, нам следует немного переменить обстановку.
Он повелительно взмахнул рукой и что-то произнёс. На глазах девушки участок леса рядом с ними осветился алым светом, исходившим от ладоней человека в чёрном. Воздух заволновался, как марево в жаркий летний день. Проявилось три силуэта — сначала почти не видимые и прозрачные, они с каждым мигом становились всё более чёткими, принимая определённую форму и цвет. Через какое-то время на ледяной земле Аннуина стоял… стол. Обычный круглый стол из светлого дерева, к которому были придвинуты два кресла с высокими спинками.
— Ты приглашаешь меня к столу? — осторожно спросила девушка. Положение, в котором она оказалась, становилось всё более странным.
— Называй это так, если хочешь, — ответил Философ с усмешкой. — Садись. Здесь ты в безопасности.
Сатин осторожно опустилась в одно из кресел, на всякий случай пощупав его, прежде чем сесть. Всего лишь дерево, обтянутое красным сукном, ничего необычного. Мужчина в чёрном занял сиденье напротив. Ещё один взмах руки — и на столе возникло две чашки из тонкого фарфора. От горячего чая поднимался пар. Девушка сделала небольшой глоток: чай оказался неожиданно крепким и душистым.
— Итак, — произнёс Философ, — мне хочется узнать всё о том, как ты оказалась в таком положении. Одна в Аннуине, к тому же выжила после встречи с круитни…
— С кем?!
Мужчина улыбнулся.
— В твоих сновидениях куда больше смысла, чем ты можешь себе представить… ну да ладно, всему своё время. Расскажи мне всё без утайки.
И Сатин рассказала. Сначала медленно и сбивчиво, затем всё больше увлекаясь. Этот человек, судя по всему, не был недругом. Он хотел помочь. Она рассказала ему всё как было. О своих снах. Об Иерархе и его задании. О том, как встретила Рейна и Мидира и как обманывала их на протяжении всего пути. О Рамелисе и его безумных речах. То, что мужчина в чёрном понял из её объяснений, его, похоже, вполне устроило. Он молчал, устремив на неё свои жёлтые глаза, и только кивал иногда в ответ на её слова. Сатин уже ожидала, что он спросит её о чём-то, но Философ молчал.
— Ты — необычная девушка. — сказал он наконец. — Эти твои видения… очень интересно. Мало кому удавалось выманить короля круитни из его покоев.
Сатин содрогнулась, вспомнив подземную залу и высокую белую фигуру с её пением. Теневой Народ… после побега от Бессмертного и одержимости наместника Рамелиса она могла поверить во что угодно.
— Что ты намерена делать теперь? — поинтересовался Философ.
Она только пожала плечами. Отчаяние вчерашнего дня сменилось тревогой за Рейна и их миссию. Если бы она только могла снова его встретить… попросить прощения, выговориться…
— Я сбежала от своего друга. Предала. Я уже не смогу его нагнать.
Глаза Философа на миг осветил внутренний свет, превратив их в два наполненных огнём колодца.
— Я могу провести тебя через лес. Туда, где сейчас этот юноша. Но должен предупредить… — он криво усмехнулся, — в Аннуине мы не одни.
В его руках возникло зеркало с длинной серебряной ручкой. Сатин заглянула в него, но вместо своего отражения увидела только белую дорогу, по обе стороны от которой стояла тьма, свешивались ветви древних сосен. Всё было спокойно и тихо. Или… она пригляделась.