- А теперь беги отсюда как можно быстрее и как можно дальше! – приказал Эдвард.
- А как же ты? – испуганно пискнула девушка, не двигаясь с места.
- Я тебя догоню, - проявляя немыслимую для себя сдержанность, процедил он.
- Но…
- Мать твою, Белла! Мы теряем гребаное время! – взвыл Каллен.
Не став больше спорить, Белла развернулась и кинулась прочь, то и дело оглядываясь через плечо.
Когда девушка отбежала метров на сто, Эдвард поджег майку, почти наполовину торчавшую из топливного бака, и кинулся вслед за Беллой.
Оглушительный взрыв, взметающий в безоблачное небо столб огня, раздался ровно в ту самую секунду, когда Каллен нагнал бегущую вдоль берега девушку. Он повалил ее на песок и накрыл своим телом, мысленно молясь о том, чтобы все это было не напрасно.
- Как ты думаешь, они увидели? – словно прочитав его мысли, спросила Белла. Ее дыхание ласково щекотало ему шею, поднимая в нем неуместную сейчас волну желания.
Ответить парень не успел, потому что ставший уже едва различимый гул вертолета вдруг снова начал нарастать, медленно, но верно превращаясь в рев.
- Они нас увидели, Эдвард! Увидели! – счастливо засмеялась Белла, обвивая руками шею Каллена и крепко прижимая его себе. – Теперь уже все позади! Все закончилось!
«Да, все закончилось, - обреченно подумал он. – Сейчас наши пути разойдутся, и я больше никогда не увижу эти золотистые лучики в глазах цвета горького шоколада!»
Эта мысль тупой ржавой иглой вонзилась в его сердце – мучительно медленно и мучительно больно.
Наконец признавая свое поражение в этой бессмысленной и бесполезной борьбе с самим собой, Эдвард обхватил руками лицо Беллы. Наклонившись к ней, он накрыл губами ее приоткрытые губы, захватывая их во властный плен, жадно терзая и подчиняя. Нежная кожа девушки, впитавшая в себя аромат кокосового молока, ее мягкие податливые губы и тонкие пальчики, запутавшиеся в его волосах, - все, что было нужно Каллену здесь и сейчас, раз и навсегда!
Два месяца спустя
…любовь постигнуть трудно.
Вот, вдруг пришла. Пусть все возьмет мое.
Пусть сделаю, что будет безрассудно.
Но пусть безумье будет обоюдно.
Хочу. Горю. Молюсь. Люблю ее.
К. Д. Бальмонт
Одному только Богу известно, сколько раз за последние недели Эдвард с маниакальным упорством прокручивал в голове их единственный поцелуй, стараясь бережно сохранить в памяти чувственный трепет Белленых губ, их сладковато-пряный вкус и ласковую теплоту ее дыхания.
Но каждый раз эти нежные воспоминания так же неизменно, как ночь сменяет день, уступали место другим, отдающим горечью потери: прохладная маленькая ладошка Беллы, протянутая ему для прощания, которую он крепко сжимает, наверняка, причиняя девушке боль; растерянность в ее глазах и едва слышное «спасибо тебе за все»; а затем пустота и лишь болезненное чувство одиночества, ледяным панцирем прочно сковывающее сердце.
Почему он позволил Белле так просто исчезнуть из его жизни? Вероятно, потому что слишком ясно понимал – ей там не место.
Даже несмотря на все слова девушки о золотой клетке, из которой та стремилась вырваться, она вряд ли была готова настолько кардинально изменить свой привычный мир, скрупулезно выстроенный ее отцом. В том мире не было лишних хлопот, ненужных забот и проблем, а если те и возникали, то с легкостью решались парой звонков или подписанным банковским чеком. Даже если бы Каллен работал круглосуточно, все равно не смог бы обеспечить Беллу и сотой долей того, к чему та привыкла.
Что бы девушка ни говорила, она просто не умела жить иначе. Так же как и он не умел жить без вечного шепота океана; жаркого гавайского солнца, опалявшего кожу; соленого морского ветра, путавшегося в волосах, и обжигающе горячего белого песка под ногами – все это было неотъемлемой частью его самого. Уехать отсюда – значило бы вырвать из своей груди сердце.
Так почему же Эдвард больше не чувствовал себя счастливым? Почему снова и снова мысленно возвращался к девушке, с которой провел всего три дня? Почему даже морские волны, с тихой нежностью качавшие его новый катер, не в силах были прогнать воспоминания о Белле и принести ему успокоение, ведь всегда же успокаивали, залечивая любые раны? Ответ был слишком очевиден, чтобы и дальше тешить себя надеждами, будто со временем все пройдет, отболит и забудется - нет, не пройдет, не забудется.
И вот дойдя наконец до точки, Каллен решил попытаться найти Беллу, что само по себе было трудновыполнимой задачей.
Она приехала из Нью-Йорка – это все, что было ему известно. Ни фамилии, ни даже полного имени девушки Эдвард не знал. Аннабелла, Изабелла, Арабелла, Мирабелла – ее могли звать как угодно!
Парень понятия не имел, как будет разыскивать Беллу в многомилионном городе, но, тем не менее, решительно достал дорожную сумку и принялся укладывать туда все самое необходимое для своего путешествия. В данный момент у Каллена не было никакого конкретного плана, но он рассчитывал, что за время десятичасового перелета успеет сообразить, с чего ему хотя бы начать.
Эдвард так же старался не думать о том, что будет, когда найдет – если найдет – Беллу. Ему было жизненно важно снова увидеть девушку и рассказать ей о своих чувствах, пусть даже потом она прогонит его, предварительно вдоволь посмеявшись над ним.
Парень как раз застегивал молнию на сумке, когда в дверь робко постучали.
Он ожидал увидеть кого угодно, но только не Беллу, нерешительно застывшую на пороге его квартиры. Происходящее, скорее, походило на ожившее сновидение или мечту, которая вдруг обрела плоть и кровь, нежели на реальность.
- Привет, - едва слышно прошептала девушка, и ее губ коснулась легкая улыбка.
Эдвард снова видел протянутую ладошку Беллы, снова тонул в глазах цвета горького шоколада, будто судьба вновь вернула их в момент расставания, давая ему шанс на этот раз все сделать по-другому, исправить свою ошибку.
- Это, правда, ты? – взволнованно прошелестел Каллен, поспешно хватая девушку за руку и затягивая ее внутрь квартиры, будто боясь, что она передумает и убежит. – Или я все-таки рехнулся, думая о тебе каждый гребаный день?
- Ты думал обо мне? – улыбка Беллы стала увереннее, а на щеках заиграл очаровательный румянец.
Эдвард обхватил девушку за талию и властно притянул к себе, с наслаждением вдыхая ванильно-сливочный аромат ее кожи.
- Все время… - хрипло прошептал Каллен, щекоча губами Беллино ушко. – Постоянно…
- Возьмешь меня помощником капитана на свой катер? – игриво спросила девушка, запуская пальчики в волосы Эдварда.
- А как же твой папочка-тиран? – поинтересовался парень, легонько касаясь губами уголка рта Беллы.
- Сказал, что лишает меня наследства! – беспечно рассмеялась та.
- А ты? - Каллен провел губами вдоль губ девушки, срывая с них едва слышный стон, а затем нежно поцеловал другой уголок ее рта.
- «К черту! Я хочу наслаждаться свободой!» Помнишь? – прошептала Белла. – Но ты не ответил на мой вопрос. Возьмешь?
- Как насчет должности капитана моей жизни? – Эдвард слегка отстранил от себя девушку и заглянул ей в глаза, ища в них ответ.
- Это мне, определенно, подходит!
Он снова требовательно притянул к себе Беллу, желая без остатка раствориться в облаке ее густых волос, утонуть в пьянящем аромате шелковистой кожи, заблудиться в лабиринте изящного тела – потеряться в этой девушке раз и навсегда, чтобы больше никогда не отыскать обратной дороги.
____________________________________________
* Слово гавайского происхождения. Обозначает одновременно «привет», «до свидания», «добро пожаловать», и просто пожелание мира и радости (прим. автора)