Услыхав речь старухи, так ответила ей мать Барчин-ай:
— Ничего теперь не варится у нас!
Не свободна дочь-красавица у нас!
Дочь моя давно уже сговорена,
С сыном дяди, чуть родясь, обручена.
Этот дядя, знай, он мужа старший брат,
Деверь мой — он шах страны Байсун-Конграт.
Он за нашу дочь нам уплатил калым,—
Не прельщай меня калымом ты своим!
Если поступить, как ты мне говоришь,
Разве преступленье долго утаишь?
Разве усидит в Конграте Алпамыш?
Если он приедет, Алпамыш-султан,
Разве не подохнет сын твой, Караджан?
Плачет по тебе, проклятая, аркан!
Старая карга, зачем ты бродишь зря,
Целый день сидишь, пустое говоря?
Каждый у себя не бек ли, не тюря?..
Делится ль добычей с вороном шункар?
Иль простым батырам не гроза кайсар?
Иль орлу дорогу преградит комар?
Весть в страну Конграт ужель не долетит?
Сокол Алпамыш сюда ль не прилетит?
Разве калмык
ов он здесь не истребит?
Разве он ублюдка твоего простит?
Старая карга, ужель тебе не стыд?
Бродит, рыщет, где кто пловом угостит!
Розу ли мою твой выродок прельстит?
Осень подошла — садов поблекнул цвет.
Бог твой разум отнял, — горя хуже нет!
Кто тебе столь глупый нашептал совет?
Если хочешь знать, Хакиму равных нет,—
На земле таких батыров славных нет!
Всех вас перебьет, с земли сотрет ваш след!
Хакимбек достиг четырнадцати лет!
Если хочешь знать, то он — непобедим,
Мой племянник-бек, по имени Хаким!
Если с Караджаном встретится твоим,
Станет в мире сразу тесно им двоим,—
Сыну твоему не устоять пред ним…
Глупая твоя старушья голова,—
Надо же такие говорить слова!
Видно, что не знаешь Алпамыша-льва!
Шла б себе своим путем, пока жива!
Если хочешь знать, Байсунский край богат,
Лучше всех краев цветущий наш Конграт!
Конь у Хакимбека — истинно крылат,
Взгляд у Хакимбека — соколиный взгляд,
Тверже, чем алмаз — в его руке булат!
Родом он — конгратец, книжности учен,
С девушкой моей с рожденья обручен,
У себя в стране владыкой станет он.
Мерзкая старуха, убирайся вон!
Если будет здесь народ наш угнетен,
Думаешь, к нему не долетит наш стон?
Он вам всем создаст ужасный киямат!
Думаешь, невесте он не будет рад?
Думаешь, ее не увезет в Конграт,
Не познает с ней супружеских услад?
Если б ты старухой путною была, —
Разве ты себя не лучше бы вела?
Говорю добром, — ступай, пока цела!..
Сурхаиль, к хозяйке обращаясь, так ей ответила:
— Постыдилась бы ты глупых слов своих:
Посуди сама — годится ль тот жених,
Что провел полгода на путях степных?
Думаешь, он так сюда и прилетел?
Думаешь, приедет — будет жив и цел?
Всех батыров наших одолеет он?
Если и приедет, пожалеет он!
Ты мои слова за шутку не считай,
Долгим размышленьем душу не пытай —
Дочь свою, Барчин, в невестки мне отдай.
Очень уж хочу ее сосватать я!
Сына моего возьми себе в зятья!
Не возьмешь — не будет от него житья!
Иль своим желаньям он не господин?
Думаешь — не сядет на коня мой сын,
Не увидит он своей женой Барчин?
Думаешь — приедет он к тебе один?
Он тринадцать слуг с собой в набег возьмет —
Дочь твою, узбечка, силой увезет!
Услыхав слова эти, хозяйка, мать Барчин-ай, тоже сказала старухе слово свое:
— На вершинах горных да истает снег!
Вражий труп в земле да изгниет навек!
Да иссохнет твой урод Караджанбек!
Ты послушай, что тебе хочу сказать:
Эту дочь мою твой сын не может взять, —
Иноверец он, а — значит — нам не зять!
На мои слова обиды не имей,
Сыном похваляться предо мной не смей,
Подлая старуха, сдохни поскорей!..—
Так ей, мать Барчин сказала сгоряча.
Слышала все это Барчин-аимча.
«Прекратите спор!» — она им говорит.—
«Это же позор!» — она им говорит.
Спорят байвуча и Караджана мать,
Начинают, споря, кулаки сжимать.
Стали их старухи-гостьи разнимать…
Розняли их в конце концов старухи-гостьи. Подали им руки помыть, скатерть постелили. Наложили три блюда плова — поставили перед десятью женщинами, — одно блюдо на четверых пришлось. Мать Караджана, на хозяйку разобиженная, взяла два зернышка риса — в рот положила. Девять товарок ее побоялись взять и на одно зернышко больше, — Сурхаиль-ведьма головы бы им свернула. В трех блюдах плова на двадцать зернышек меньше стало.
— Хватит, — наелись мы, — сказали гостьи, возвращая блюда с пловом. Блюда убрав, ладонями по лицу проведя, — гостьи ушли. Мать Караджана, своих спутниц не дожидаясь, изо всех сил пустилась вперед. Девять старух, из виду ее не выпуская, ковыляли ей вслед, ворча:
— Возьми ты ее от нас, аллах, чтоб ей подохнуть! Вздумала сынка своего женить не в пору, ублюдка такого! Уж затевать ссору — так хоть после плова!.. Богато, однако, эти баи живут! Если бы мы и одни пришли, без этой карги злой, нас бы тут приняли не хуже — угостили бы и шавлёй на ужин. Э, как жалко — весь плов остался! Неприятность причинила, плову не дала поесть! По два зернышка на каждый рот, чтоб ей такие поминки устроил народ! Убери ты ее, аллах, от нас! В другой раз без нее придем…
Далеко вперед ушла Сурхаиль. А Караджан все на дорогу смотрит — ее поджидает. Видит — идет она.
Подошел к ней Караджан, спрашивает:
— Ну, мать, как дела? Лисою ты иль волчихой пришла?
[11]— Ответила ему мать: — Э, сынок, намотай себе на ус: куда ни иду, куда ни бреду, — лисой не вернусь, волчихой приду! Женю я тебя, — вспомнишь мое слово! Видишь — на мне обнова. Это мне, как сватье, подарили новое платье…
А Караджан говорит:
— Вот она, мать моя какая! Сосватала мне невесту-узбечку! Не пожалели ей новой одежды бязевой! Ну, мать, как стала волчихой — рассказывай.
Стала старуха сыну рассказывать, как дело было:
— Даром время я, сынок, не провела.
К тем приезжим баям в стойбище пришла,
У Байсарыбая там в гостях была.
Хороша юрта, оказывается!
Девушка — мечта, оказывается;
Как цветок, чиста, оказывается;
И не занята, оказывается!
Нет ее нежней, оказывается,
Сохнут все по ней, оказывается!
Ровно сорок с ней подружек для услуг;
Как луна — Барчин меж сорока подруг.
В мире не найдешь кудрявее волос!
Заплетает их во много длинных кос.
Голоса такого слышать не пришлось!
Каждый глаз сияет, как большой алмаз, —
Сердце сразу тает от сиянья глаз!
А наряд на ней невиданный у нас —
Тонкий, полосатый дорогой атлас!
Чересчур, однако, узки рукава!
В зрелости она девической как-раз.
Именно такая, говорю, точь-в-точь
У Байсарыбая оказалась дочь.
Спрашиваю: «Дочь свободна ли у вас?
Сына — Караджана я женить хочу,—
За нее калым хороший заплачу».
Наизнанку вывернула байвучу,—
Выведала все, что знать хотела я.
Э, сынок, немало попотела я!
Девушка свободна — так и знай, сынок!
Сговорив невесту, ей надев платок,
Я бежать к тебе со всех пустилась ног…
Но такой обычай заведен у них:
Сговор был — приходит в тот же день жених.
Поспешить к невесте должен ты, мой сын, —
Завтра будет поздно, хоть бы сто причин,
Завтра, говорю, откажется Барчин!..
У Барчин — подружка, имя ей Суксур.
Все моргает мне, гляжу — хитер прищур!
Шепчет: «Сватовства таков узбекский чин, —
Пусть жених стыдлив не будет чересчур».
Слышала я то же и от остальных:
«Главное — пускай не мешкает жених!..»
Помни же, твоя невеста какова:
Имя — Барчин-ай, в косичках голова.
В бархатной юрте тебя сегодня ждут
Песни, смех, веселье — радости приют.
Тучка в сердце есть — исчезнет сразу тут!
Сорок тех подружек тоже хороши,
Будут угождать тебе от всей души…
Взяв своих махрамов, сын мой, поспеши —
Сам своей звезды счастливой не туши.
Ты не будь стыдлив и не ходи в тени,
Робость и смущенье от себя гони,
Только грубых слов, смотри, не пророни…
В бархатной юрте живет Байсарыбай,
В путь с приметой этой, Караджан, ступай.
Милая твоя — как месяц между звезд.
Будь и не заносчив и не слишком прост.
Главное — спеши, коня гони в нахлест!
Холостых годов кончай сегодня пост!..
вернуться
Лисой или волчихой пришла… — то есть с удачей или неудачей (выражение, заимствованное из народных сказок о животных).