====== 1. Tenebrae mortis. ======
24 июня 1995 года
... Угасающий взгляд Гарри Поттера устремлялся в темнеющее небо. Последние мгновения... Когда вся Жизнь проносится перед глазами...
Стоят ли все эти события столь громкого названия, когда по сути это просто существование? Прозябание в чулане нелюбимых родственников до одиннадцати лет — Жизнь ли это? Сплошные упреки и наказания, политые острым соусом ненависти и непонимания. Чёрная и неблагодарная работа, плохое питание — по вашему идеальные условия?
Неудивительно, что он был рад, когда узнал, что уедет с Тисовой. Ненадолго — десять месяцев. Для тех детей, кого любили и которые были нужны родителям воистину гигантский срок! Для него же это меньше мгновения...
Удивительным было волшебство. То, чего, он так думал, не умел. Первые знакомые, такие разные: богатые и бедные, глупые и умные, странные.
Старинный Замок.
Распределение.
Враги и друзья...
Приключения...
Он думал, что у него времени уйма. Что у него впереди целая жизнь. Но...
Конец второго курса, и клык Василиска подписал ему смертный приговор. Конечно, слёзы Феникса – это известное противоядие, но не в его случае. У него уже был шрам... От смертельного проклятия.
Никто не знал, что он медленно умирал. Только он и Мадам Помфри. Он не желал лишиться последних крох счастья и вернуться к тете. Нет. Пусть недолго, но он будет счастлив.
Приговор был неоднозначен: все зависит от магии. Точнее от того, как часто он её применяет. Каждое заклинание медленно, но неумолимо его убивает...
Яд неумолимо разрушал его магическое Ядро, параллельно с этим и организм. И это в школе! В Хогвартсе, где все кому не лень колдуют! Где магия льется рекой! Где магии учат и требуют повторения пройденного! Благо летние каникулы у Дурслей ставили под вопрос последнее.
На третьем курсе неожиданно для себя и своего окружения ему полюбились история магии и ... Зельеварение! Последнее он, правда, скрывал как можно тщательнее: в глубине души тлело, томилось в его сердце надежда...
Смерть не бывает беспечной. Эта мысль не покидала его голову после избрания его четвертым Чемпионом. Мало того, что от него отвернулся почти весь Хогвартс, оставив наедине с его проблемой и Гермионой. Нет. они стали изгоями. Даже в родной спальне ему уже не было место. Его отовсюду гнали. И его новое пристанище – библиотека.
Ужасным был вердикт: во исполнения контракта Кубок тянул из участника магию, и не важно, что он не бросал того пергамента.
Время убегало от него все быстрее, забирая последние крохи магии и жизнь... Если бы не участие, он дожил бы и до двадцати... Но Турнир перечеркнул все.
Гермиона пыталась “помочь”. Он делал все, улыбаясь, когда она настаивала, что “именно это заклинание тебе сильно поможет, если...”- далее шёл перечень ситуаций, когда нужно применить магию, определённое заклинание или зелье.
Магический мир и знания заиграли в новом цвете. Много новых заклинаний, опробовать которые было нельзя. Много открытий. Много нового, интересного и запретного. Ведь магия по сути для него стала запретной.
Какая, по сути, разница: когда ему умирать? Кого это волнует? Дамблдора? Не смешите! Вот, он лежит сейчас, умирая, и где же директор? Где он был, когда он находился на грани отчаяния? Все то время, когда была больше всего нужна поддержка и понимание, а не когда тебя спрашивают от том, что у тебя нового, слушать при этом не желая. Не заглядывая дальше стандартного: ‘все нормально’!
Да разве взрослый, который по-настоящему все понимает, не увидит за этим проблему? Не начнёт расспрашивание, дабы убедиться, что он все правильно понимает, и на самом деле многое не в порядке, и уж точно не нормально! Нет. Всем плевать. Он в этом убедился.
Все то время, когда была больше всего нужна поддержка и понимание, а не длинные и пустые речи, в реальности ничего не решающие? Ведь даже умная всезнайка так и не поняла, что с ним. Считала, что он грустит и переживает разлуку предателем Роном. Как бы не так! Он видел, как стая голодных до чужих бед собак повинуясь слову, сплетни, готова была наброситься и растерзать. И что друзей у него нет. Есть только он. Гермиона. И проблема. Беда. Несказанная. Гнетущая. Тяжёлая. Смертельная... Но больше всего на свете Гарри боялся, что его начнут жалеть. Нет. Хватит. Пусть лучше так. Он не скажет. Это очень больно.
Sic transit gloria mundi!..
Вот он, всеми почитаемый Мальчик-который... Лежит и умирает. И сил его не осталось даже на то, чтобы вызвать красные искры: вызвать себе помощь. Где все? Кому он нужен?
Какая ирония!.. Какая странная ситуация. Живой лабиринт, в котором где-то далеко спрятан магический Кубок, который неизбежно его убивает. Как все неправильно и несправедливо. Ему даже не с кем попрощаться. Нечего вспомнить. Говорят, что перед смертью вся жизнь перед глазами промелькнет? Нет. Это ложь. Только если есть, что вспомнить. О чем жалеть.
Глаза юноши закрылись, чтобы открыться немигающим взглядом, взирающим с немым укором в извечную темноту звездного неба...
Комментарий к 1. Tenebrae mortis. 1. Темнее смерти.
2. Так минует слава земная...
====== 2. Lucerna tenebrosa nimis in flamma. ======
24 июня 1975 года
Утро четверокурсника факультета Слизерина Регулуса Януса Блэка достойного (кто бы сомневался!) сына Древнего и Благородного Дома выдалось напряженным.
Приближалось сразу несколько важных событий: завершение весенних экзаменов, знаменующих близость мимолетного лета, неизбежный пятый курс, приближающееся день рождения (на первое августа), на которое ожидалось, что ему от имени Лорда озвучат самое важное в его жизни предложение.
Рыцари Смерти! Почетно попасть в их число. Неудивительно, что он испытывал волнение!.
Сири — его старший брат связался не с той компанией и увлечен пагубным их влиянием: маглы, их изобретения…— не то, чем пристало восхищаться Наследнику столь знатного Рода. Теперь же, вся надежда на него, младшего: ему импонируют некоторые идеи потомка Великого Салазара, Лорда столь значимого Рода, хоть настоящее имя он и скрывает…
Да, Блэки древнее, но не принимали участия в Основании.
Семья же делает Лорду величайшее одолжение: позволяет вступить в его ряды младшему сыну своего Рода. И это ещё не учитывая, что за его сторонников сговорены трое дочерей.
Юноша разволновался. Ко всему прочему, ему ещё предстояло узнать результаты традиционных годовых экзаменов. Он кинулся опрометью из давящей своею тишиной комнаты вниз, в гостиную, где можно было бы отвлечься от этих дум хоть на мгновение… Сбегая по лестнице он оступился… И был найден без сознания первокурсниками.
Nos lumen silentium indicens…
Первое что увидел он — был свет. За ним появились звуки.
Это раздражало.
Сколько можно?
Когда же его оставят в покое? Даже умереть не дадут спокойно!
Гарри с трудом открыл шире глаза. Раз уж они не могут вести себя тихо, то он их успокоит, — подумал про себя он.
Первое, что он увидел — что-то зеленое, подвешенное у него над головой.
Замечательное сочетание: золотисто-алая оторочка мантии и зелёная обивка гроба, — едко подумал он, — впрочем, гроб просторный, наверняка влезет минимум четверо покойников его хлипкого телосложения.
Далее мутному взору юноши предстали каменные стены, задрапированные гобеленами. «Склеп!» — подумал с ужасом герой. Это же чем так надо было отличиться, чтобы хоронили с такими почестями?
Воздух был немного спертый и без характерного запаха. Он немного приподнялся.
Рядом обнаружился столик с различными флаконами и платяной шкаф впечатляющего размера. «Неужто гробница?» — забеспокоился юный волшебник.
— Эй, — решил подать он свой слабый голос.- Я живой!
— Это радует, Регулус, — раздался незнакомый голос за его спиной.
Юноша резко обернулся. Но от своей неосторожности снова потерял сознание.
В очередной раз разум поглотила спасительная темнота.