- Присмотрись к этому человеку, Деян, - сказал Голем, когда хозяин вышел. - Неловко за расходы, которые он из-за нас терпит? Он кажется тебе славным малым и тебе жаль его? Джебу вот жаль.
- Не знаю. - Деян пожал плечами: сложности хозяина мало его волновали. - Но стоило бы пожалеть, наверное.
- Если тебе так кажется, подумай вот над чем, - сказал Голем. - Сколько людей спешит сбежать из Нелова с тем имуществом, какое можно увезти с собой? Все они убеждены, что в случае победы Бергича город будет разграблен, и убеждены небезосновательно. Если офицеры Бергича знают свое дело, то не допустят большой резни и поджогов, но, несомненно, победители опустошат в городе все погреба. И не будут платить. Нас всего трое - а со дня на день заявится целая армия... Понимаешь, к чему я веду? Есть только две причины, Деян, по которым наш гостеприимный хозяин может быть в нынешней ситуации по-прежнему обеспокоен мелкими тратами и жалеть вина важным и опасным гостям. Либо он безоговорочно уверен в победе дарвенской армии, либо имеет тайную договоренность с бергичевцами о том, что разграбление его заведения не коснется. А много ли ты встречал людей, которые бы верили в победу дарвенцев?
- Ни одного. - Деян покосился на дверь. Он не слышал удалявшихся шагов: скорее всего, хозяин снова пытался подслушать.
- Зуб даю, на барона Бергича ему плевать так же, как и на князя Вимила: наш добрый хозяин принадлежит к тому типу людей, которые служат лишь своему кошельку, - сказал Голем. - Если бы я был дарвенским военачальником и собирался защищать город, то или перекупил бы этого подлеца, или, что более вероятно, повесил. Но, на его счастье, я не дарвенский подданный. Потому, если он будет достаточно благоразумен, чтобы не болтать обо мне со своими друзьями из баронства и прекратит совать нос в мои дела - я его не трону. Однако он уже дважды позволил себе проявить неуместное любопытство... Третий раз станет последним. Вы ведь не возражаете, господа?
- Не возражаю, мастер. - Джибанд выглядел огорченным, но все его сочувствие к хозяину двора испарилось как дым.
- Почему тогда его не казнил Ритшоф? - подумав, спросил Деян. - Тоже из-за каких-то «договоренностей»? Или ему не хватило ума заметить?
- Подозреваю, в лысую голову Варка Ритшофа попросту не помещается мысль о таком обыденном и прагматичном предательстве: продать своего короля и свою веру за горсть серебра - подобное для него немыслимо. Как кое для кого немыслимо обратное: отказаться от денег, власти, безопасности ради служения чему-то, что нельзя сунуть в карман. - Голем с видимым отвращением взглянул на дверь, за которой, судя по простучавшим по полу шагам, никого уже не было. - Ритшоф - опасный фанатик, но из этих двоих я всегда выбрал бы его. Что ж до меня самого, то чтобы я ни делал - я редко забывал о собственной выгоде. В деле своем я был хорош, да - но в остальном уважение, которым я пользовался, было незаслуженным....
Деян пожал плечами. Из того, что прежде Голем рассказывал о себе, этого не следовало, но спорить с ним, раз уж он решил обвинить себя во всех грехах, было бессмысленно.
- Правда в том, что мне стыдно смотреть этому юноше, Яну, в глаза. - Голем взялся за кувшин и наполнил два стакана, щедро расплескав вино на так и не убранную карту. - Он считает нас героями: Влада, меня... А мы лишь удачливые дураки и подлецы. Пей, Деян. Неизвестно, когда еще доведется отдыхать.
- Киан-Лесоруб, светлая ему память, говорил: «Когда в землю ляжем, тогда и наотдыхаемся». - Деян взял стакан. - Но, в общем, ты прав.
Стакан из темно-синего тяжелого стекла был хорош, однако напиток в нем оказался отвратителен: не только цветом, но и вкусом он немного напоминала закисший морс, в который зачем-то еще положили сахара и долили хлебной водки.
- Ты уверен, что это можно пить? - спросил Деян, с трудом заставив себя проглотить жидкость.
- Абсолютно... Погоди-ка, ты никогда не пробовал вина?! - удивился чародей. - В твоей Орыжи только воду и пьют?! Кипяток со смородиной и мятой?
- Обижаешь: разве ж мы животные, чтоб пить одну воду, - сказал Деян. - И пиво варят, и мед, и бражку из ягод делают. Но такого до нынешнего дня не пробовал: Господь хранил. Из какого это сорняка?
- Из такого, какой тут не растет; издалека привезено. - Голем в несколько глотков допил стакан и налил себе еще. - Ну, раз так, как хозяин зайдет, спроси у него что-нибудь простого и привычного: он только рад будет. Джеб! Позови-ка его... Хотя нет, сначала капитана, если он в зале.
Джибанд молча подчинился.
- Почему ты позволил этому мерзавцу отираться под дверью? - сердитым тоном спросил Голем, когда капитан Ранко Альбут в сопровождении великана появился в комнате.