Страшной силы грохот потряс дворец халифа. Закачались стены.
«Землетрясение!» — вскричал Алрой, — «Да поглотит земля сей мир и с ним меня! Какие времена пришли! Фарез, скорей сюда!»
«Я здесь уже. Ты страшно бледен, мой халиф!» — крикнул Фарез, примчавшись.
«Мы оба в страхе и бледны. Нет причины для румяного веселья! О, вновь гром сжимает сердце! Я многое вынес, но это мне не по силам!»
«Шум доносится из арсенала, мой господин.»
«Лети, взгляни, что там! Нет, стой! Пошли Бенаю. Не оставляй меня!»
Фарез уложил Алроя на кушетку. Тот бледен, дрожит, как в лихорадке. Спросил, где Беная.
«Вот он идет.»
«Беная, что происходит?»
«Халиф! — воскликнул Беная, — Страшная вещь случилась! Как только гром потряс дворец, священный постамент обрушился и разбился на тысячу кусков. И скипетр царя Соломона исчез, и невозможно сыскать его!»
«Беная и Фарез! Об этом — никому ни слова! И пусть никто не входит в арсенал! А сейчас оставьте меня.»
Беная и Фарез ушли. Невыразимая мука в глазах Алроя. Он упал ничком на кушетку. Слезы отчаяния. «Мой Бог, я покинул Тебя. Теперь Ты меня покидаешь!»
10.6
Алрой намеревался бодрствовать этой ночью. Случившееся потрясло его, незаметно сознание покинуло изнуренный дух, он заснул и час целый проспал. Пробудился, встал, изумился ослепительному свету в парадном зале. Вошел туда, не удерживаемый страхом и гонимый любопытством. Жуткие чудовища цепью расположились вдоль стен. У каждого из них факел. Чудища напомнили Алрою уродливых Афритов пещеры Джентезма. В конце зала высился роскошный трон, у подножия которого замерли священники и придворные. На троне гордо восседал монарх, облик его знаком Алрою: в усыпальнице царей Израильских Предводитель изгнания взял скипетр из рук великого Соломона.
Пораженный, Алрой созерцал странное собрание чудовищ и призраков, а те не замечали присутствия существа из земного мира. Ни жеста, ни звука — безмолвные недвижимые образы.
Вдруг в зал ворвались иные создания. Пажи и юные красавицы кружились в обольстительном танце. Строй вооруженных воинов чеканил шаг. Почтенные седобородые старцы шли важно и неторопливо. Пестрое шествие замыкали музыканты. Они рьяно дули в трубы, били в барабаны, щипали струны. И вот диво: ни единого звука не слыхать, и властвует тишина.
Немая процессия трижды обошла вокруг зала. Затем все подступили к трону, глубоко поклонились царю, а потом встали впереди Афритов.
Двенадцать призраков внесли в зал каменный постамент. На зеленых разводах его были выгравированы те же знаки, что и на талисмане Джабастера, который Алрой до сих пор носил на груди. Дюжина дюжих носильщиков опустили свой каменный груз у ног монарха и скрылись с глаз. В эту секунду острая боль пронзила грудь Алроя, там где талисман. Он судорожно схватил его рукой и… талисман рассыпался в прах.
Одинокая фигура отделилась от толпы бестелесных существ, приблизилась к постаменту, подняла крышку, извлекла скипетр и протянула его монарху. Соломон принял священный предмет, и в этот самый миг пропал ослепительный свет, исчезли безмолвные фантомы, и Алрой остался один в темном парадном зале.
Призывно зазвучала фанфара. Алрой вернулся к себе, раздвинул занавес. За окном занималась заря.
10.7
И снова в седле, и опять лязг мечей и кольчуг, и в который раз знамена и трубы зажигают кровь, и наново пьянит мозг бальзам силы и власти! Алрой воспрял духом. Велико вероятие поражения, огромна награда триумфа. Опасность острит чувства и ум.
Энергичным маршем Алрой двинул пятидесятитысячное войско на просторы бывшего Медийского царства. Вскоре его настиг гонец от Авнера. Наместник извещал о том, что в одиночку он не в силах сдержать гвардию Хорезмского царя. Тот собрал несметное войско и разместил его в Луристане. Алрой отправил послание Шерире — немедленно выдвигаться для соединения сил, а столицу препоручить милости судьбы. Ожидающему помощи уверенность в получении ее важна не менее, чем она сама.
Перевалив через горы, Алрой встретил Авнера с его тридцатитысячной армией. У персидской границы халиф столкнулся с передовым отрядом противника. Разбил его в пух и прах, и хорезмцы, понеся большие потери, обратились в бегство. Однако, опасаясь преждевременного генерального сражения с Альпом Арсланом, Алрой благоразумно отступил к равнине Неговенда и стал поджидать Шериру. Место это напоминало ему о блестящих победах былых дней.