— Дядя Боск, почему это случилось? — жалостливо, почти плача стонала девочка. Она понимала, но ещё не могла поверить в то, что произошло. Боск молчал, просто прижимал заспанную Азию к себе, как маленькую, хотя она уже была длинноногой красоткой.
— Ничего, больше ничего не случится.
— Ха-ха-ха-ха-ха. — Раздался резкий хохот шедшего недалеко человека. Он упал на колени, смеялся и подбрасывал в воздух камни, потом срывал с себя одежду, рвал и кричал:
— Всё! Ничего больше вам не надо? Ничего больше вам не дам. Ничего больше и нет…
Но всем было не до этого. Уже не первый раз за сегодня люди видели, как сходят с ума и, не обращая внимания, шли дальше.
— Что с ним? — прошептала Азия.
— Ничего, моя девочка, просто ему жарко. Ничего. — Успокаивал Азию Боск, отвлекая её взгляд. Ему самому было не так легко, но не видевшая в своей жизни трудностей Азия была куда более уязвима.
— Кажется, я натёрла ножку, — захныкала Азия, — может, хватит идти, я уже так устала, хочу пить, остановимся здесь.
Но Боск словно не слыша её слов, крепко держал Азию и тянул дальше.
— Ладно, я всё понимаю, — вдруг сказала Азия, я и сама могу идти, — и она гордо расправив плечики, пошла вперёд. Через несколько шагов развернулась. Её большие детские глаза были переполнены слезами, которых больше нельзя было сдержать. Она кинулась в объятья дяди.
— Почему? Почему это случилось. Что мы такого им сделали…
Боск остановился и прижал к себе Азию. Им надо было постоять. Дать ей выплакаться, успокоиться. А потом уже идти дальше. Её взвизгивания и завывания, словно не влияли на других членов группы. Азия зарылась в накидку Боска и там продолжала хныкать. Туман уже развеялся и начало подниматься солнце.
Выплакавшись, Азия снова сделала холодное неприступное выражение лица, словно и не плакала совсем. Хотя это было скрыть трудно.
— Как ты думаешь…
— Он погиб, извини, мне очень жаль, погибли все, кого сейчас рядом нет.
— Боск, какой ты жестокий, зачем ты так со мной, неужели нельзя соврать, — Она говорила искренне и совсем как взрослая.
— Это ничего не изменит, я тоже, как и ты любил наш город.
— Я не про город, я про него. — Она замолчала, словно выдавливая из себя следующие слова. — Хотя тебе неважно ведь пропали все.
Азия избегала слова "погибли". Оно было для неё пугающим. Девочка вспомнила, как в детстве игралась в слова, с преставлением слогов местами и с запретом произнесения определённых звуков и слов. Эта игра позволяла им общаться между собой на понятном только им языке.
Маленькая тропинка опоясывала огромную и очень высокую сопку, вела на плоскогорье. Под закат туман рассеялся. Стали проглядываться силуэты. Азия и Боск отчётливо увидели, как отстали от основной группы. Но ещё больше людей оставалось позади, внизу.
Туман сошёл и на землю, и горящие угольки, как звёзды, падали, помогая утреннему солнышку озарять окрестности. Они летели долго, словно кометы и создавалось впечатление, что застыли в воздухе, создавая апокалипсическую картину звездопада.
Азия ещё устроила Боску пару остановок, то они искали её будто бы пропавший кулончик, то просто из-за каприза. Азия понимала, что сейчас не время капризничать, но ничего не могла с собой поделать:
— Ведь это ты меня такой воспитал! — Подытожила она для Боска.
Чтобы развеселить Азию, Боск начал рассказывать о том какая она красивая, хорошая и послушная. Особенно послушная! Девочка даже начала улыбаться, что в лучах утреннего солнца делало её особенно симпатичной. По крайней мере, так говорил Боск, а ни с кем другим Азия не разговаривала. Либо так влияло утро, либо слова дяди. Азии удалось отогнать от себя жуткие мысли. Помог и аутотренинг, который она повторяла постоянно.
Дойдя до вершины, они задели самый краешек долины Хейдериана, лежащей в топях и туманах на большой высоте. Уже было по полудню. Все потихоньку поднимались и собирали пожитки. Азию заставили собирать росу для приготовления обеда. Другие ловили жуков, собирали ягоды, грибы и моллюсков, снося всё это на общий стол.
Когда приготовили обед: жареных жуков в грибном соусе и травяной суп. В Эвэдэ это считалось обычными блюдом, что-то из национальных особенностей. Азия, как специально, не подходила к столу. Тогда её привёл Боск.
— Ты и так постоянно худеешь, у тебя организм ослаблен, — тебе особенно нужно поесть.
— Но я не хочу. — Сопротивлялась Азия. Видимо желая, чтоб её снова уговаривали.
— Так! Почему тебя надо постоянно тянуть. — Впервые крикнул на неё Боск.
Напуганная девочка вынуждена была есть.
Люди собрали все тряпки, какие кто взял, и улеглись спать на этом импровизированном покрывале. Днём лучше было переждать жару, отдохнуть.
Азия не хотела ложиться со всеми, но Боск сказал, что будет её охранять и она согласилась. Её как девочку даже положили под тент, где она смогла снять с себя часть испачканной ненавистной одежды. Обнять пусть не подушку, но что-то мягонькое и с наслаждением уснуть. Правда Боск рекомендовал смотреть за своей одеждой, вдруг начнётся мародёрство.
В таких мытарствах проходил день. Пока основная часть старейшин посёлка, среди них и Боск, принимали решение что делать и куда идти дальше. Отсюда с долины был только один путь — дальше. Но там, на низинах начиналась бескрайняя пустыня. Оставаться долго в долине они могли, но здесь на высоте было бы слишком холодно и пусто, только заросли зелёрки, темно-зеленой травы чувствительной к прикосновению. Может где-то притаилось озеро жизни, поэтому Боск считал, что нельзя испытывать судьбу.
Здесь все потеряли близких и родных, поэтому никто не имел право раскисать и жаловаться.
— Помощи нам ждать неоткуда! Надо идти, — Провозгласил вождь.
— Куда идти, вокруг всё то же самое, — ответил ему авторитетный гражданин. — Лучше уж пытаться организовать здесь нашу жизнь.
Все тяжело посмотрели на докладчика. Боск стоял рядом и делал атлетические упражнения. Несмотря на то, что он был таким жирным, Боск не переставал заниматься никогда. Может только сокращал нагрузки. Все резко решили к нему обратиться:
— Босяк, а ты что скажешь?
— Я бы, честно говоря, шёл, — говорил он, не отвлекаясь от упражнений. — Дадим детям выспаться, отдохнуть и в путь.
В небе сверкнул серебристый зонд. Кто-то спешил им на помощь.
Все выжившие начали бегать и кричать, размахивая руками, но непослушный аппарат полетал и убрался восвояси в гущу облаков так никого и не подобрав.
— Припасов еды у нас всё равно нет, — ждать нам нечего, я считаю, надо идти сейчас, — настаивал на своём, продолжая разговор, вождь.
— И куда, в пустоту, по Хейдериану на сотню километров? — Повысил голос авторитетный гражданин.
— Друзья, успокойтесь, мы нуждаемся в мудром совете, я считаю, что гадальные камни богини Ксивы будут нам как нельзя кстати, — заявил уважительного вида мужчина в накидке и с посохом.
Все посмотрели на него.
— Если твои гадальные камни так сильны, то почему они не уберегли нас от этой катастрофы.
— Вера твоя слаба, — и он кинул пару камешков на песок.
Все, даже кто не верил, замерли и с высочайшим вниманием ждали совета жреца, или кем он там был, раз такие вещи с собой таскал, точно жрец. В такие моменты вера людей крепнет.
— Синий ноль уходит на юг, пятый раз дав услышать твой стук, красный ноль уходит опять, сколько нужно нам силы отдать. — Говорил малопонятным языком мужчина в накидке, но все его слушали, все были образованными гражданами и понимали, что точнее этого им ничто не подскажет правильного решения.
— Мы спасёмся. На небесах.
Слушатели отпрянули, с выражением страха на лицах.
— Нет, вы не так поняли, нас подберет небесный орёл и отнесёт в своё круглое гнездо.
— Вот! Я же говорил, остаёмся здесь и ждём, — получил дополнительный козырь гражданин, отстаивающий то, чтоб они никуда не шли.
— Что за орёл, ерунда какая-то, — возмутился вождь.
Увидев как повлияло его заклятье на собравшихся. Колдун, или непонятно кто он там, снова вмешался:
— Ждать нельзя надо идти, лишь те, кто дойдут — спасутся!