В сарай-отель мы вернулись бодрые и отдохнувшие, так что я даже сомневался, стоит ли мне насиловать организм и ложиться спать. Но когда открыл дверь своего номера, понял, что все решили за меня. На кровати с открытыми глазами лежала рыжая Стелла Аквилия. А одежда ее лежала на полу.
Глава 10
10.
- Ты знал, что родственником лысой рабыни нин Маас-Арди был знаменитый игрок в щатрандж Руперт Пескатор? Его бюст стоит в Риме перед базиликой Диалектиана, не каждый выдающийся патриций удостаивается такой чести.
После того, как я прямым текстом сказал рыжей дылде, что самое последнее, что мне нужно от нее – это секс, мы вроде как поладили. Не знаю, чем руководствовалась Ашши, подсовывая мне эту ходячую рекламу анорексии, но тут женское чутье ее подвело. Хотя, кто знает, возможно именно на такой исход нашего со Стеллой свидания она и рассчитывала, я давно уже не пытался понять женскую логику. Или то, что женщины называют логикой.
- Гостиница этого Пескатора в одном городке сделана в стиле этой игры, - поделился я своими воспоминаниями. – Там пол разрисован, словно клетки игрового поля, лошадки на входе, и вообще все очень впечатляет. Словно клуб четырех коней.
- Так ты из славянских княжеств? – Стелла сделала большой глоток из разукрашенной серебром чаши, взяла из вазы абрикос и схомячила его вместе с косточкой. – Тина что-то такое говорила. То ли приказчик, то ли десятник.
- Знаешь, радость моя, - меня таким было не прошибить, но и спускать тоже не следовало, - еще что-нибудь в таком же духе услышу, голову оторву. В прямом смысле.
- Да пошутила я, - имперская колдунья подняла руки вверх, натягивая тунику на груди, непонятно как выросшей на этом дохлом теле. – Чего ты такой обидчивый? А почему тебя Тина зовет боярин Травин, а нин – зу Уриш? Если я правильно поняла, в том мире, откуда она и этот твой рыжий приятель, быть зу очень даже неплохо? Это ведь что-то вроде нобилиса?
И еще один абрикос с косточкой сожрала.
- Примерно.
- Так чего я о Руперте заговорила. Когда я была маленькой, он гостил в доме моего отца и учил меня играть в шатрандж. Забавный был человек, сам из Самарии, а сестра его вышла замуж за галла, из клана Теней. Она сама в шатрандж играла не хуже брата. Представляешь, вот наследственность у этой Тины, да? Мать – гений, и отец – наемный убийца. Не думаю, что на ней природа отдохнула, правда, из Империи они давно сбежали. Там что-то в клане произошло, я не знаю, разговоры ходили, этот Руперт оказался замешан в грязных делишках, и скрылся вместе с казной. А потом наш дом рядом с Пограничьем сожгли три славянских выродка. Хочешь, расскажу, как я их убила? Нет, лучше покажу. Ты ведь не боишься?
Фамильное заклинание, превращающее кожу в камень и выжигающее все внутри. Я заинтересовался, попросил продемонстрировать – из ладони Стеллы вылетела синяя нить, опутала мою руку, и поползла дальше, через плечо на грудь и спину. Сопротивляться не стал, синяя смерть – хорошая штука, смертельная, как и следует из названия, вот только не против меня. А коту очень не понравилось, еще, видимо, помнил, как его один шумерский поц в синюю клетку запер и устроил там кошачьи бои. Черный ленивец зашипел, выпустил когти, оскалил клыки, но потом вспомнил внезапно, что это слишком по-плебейски, и снова лениво развалился на кресле, внимательно наблюдая за нами.
По мере разрастания корки на лицо Стеллы наползала торжествующая улыбка. Я делал вид, что пытаюсь бороться, но не могу справиться с этим, даже натурально посинел лицом, и тут эта колдунья все испортила. Сжала ладонь в кулак, синяя нить замерцала и словно втянулась обратно. А потом она же меня и подлечила, пришлось для этого часть сознания выделять, с моим блоком только самолечение и помогает.
- Так кто кому голову оторвет? – снисходительно, и в то же время осторожно спросила Стелла.
Мне-то ответ ясен был, с первого мгновения, как увидел ее, белую удавку на шею набросил. Может у нее и третий круг, а судя по вот этой синей хрени – как бы и не второй, а изначальных заклинаний тут не знают, неоткуда.
Хотя, ну их, эти недомолвки.
- Что тебе обещала Ашши?
- Свободу, - Стелла покивала головой. – Если смогу убить – свободу. Обещала, что никто не будет преследовать, потому что ты в семье один. Некому мстить. А сами они сюда не вернутся больше, так что полная свобода действий.