- Вроде нет, - Кирилл пожал плечами, - есть какое-то ощущение неправильности.
- Это ядро сбоит, то, о чем Ним говорил. Так что, если будешь схемы создавать, сразу не активируй. Обычное оружие с собой?
Кирилл продемонстрировал пистолет, тот еще, с Земли.
- Отлично. Здесь от пороха давно отказались, полагаются на электронные штучки, а по мне, самое надежное – это химические реакции и физика за девятый класс. Сколько запасных обойм, четыре? Стрелять не разучился? Ладно, поехали, а то наши попутчики волнуются уже. Вставай к грибу, клади руки на утолщение. Чувствуешь платформу? Трогай.
Парень даже улыбнулся, ему вообще любой транспорт нравился, а такой, фантастический по сравнению с тем, что в нашей реальности, и подавно. Платформа плавно тронулась, без реактора она не могла уже взлетать вертикально вверх, все, на что ее хватало – скользить в метре от земли с небольшой скоростью, но и этого вполне было достаточно. Кстати, понял, почему старатели использовали платформы – на открытом пространстве обзору ничего не мешало. Ним тоже понял, и погнал Дашу наверх, на крышу ховера, следить за округой. Я помахал девушке рукой, та в ответ только мрачно улыбнулась, конкурентка-то внутри осталась. Ховер поднялся метров на десять вверх, словно прикрывая нас с Кириллом.
Мы набрали крейсерскую скорость, километров восемьдесят в час, и двинулись к цели.
Глава 12
12.
Ховер сдох на семидесятом километре – реактор пошел в разнос, и его пришлось заглушить. Заряда кристаллов в платформе пока хватало, так что мы взяли наш основной транспорт на буксир – Ним с третьего раза накинул силовую петлю, теперь маленькая машинка выгуливала большую, вставшую на колеса. Скорость резко упала, мы едва держали двадцать километров в час. На предложение перейти на платформу дамы ответили резким отказом, внутри пусть не работающего, но удобного танка им было гораздо приятнее путешествовать.
Схемы сбоили, Кирилл пытался наложить на себя защиту от пыли, которая лезла во все незащищенные места, но получил ожог на обе ладони. Благо, другая схема, создающая щит, пока работала, и хоть была гораздо затратнее, от пыли тоже спасала. Вообще все схемы, обращенные наружу, вели себя непредсказуемо, а вот те, которые внутреннее состояние организма контролировали и изменяли, с ними все было в порядке.
Мы проехали еще через одно поселение, мертвое и реальное – разрушенные здания стояли в ряд вдоль дороги, здесь явно очень давно никто не жил, все, что было сделано не из камня, превратилось в труху и ржавчину. Туман вокруг уплотнился до двадцатиметровой видимости, за ним смутно угадывались обломки, содержащие тарквист. Периодически они возникали на нашем пути, по лицу Стеллы я видел, что жаба душит ее, столько добра валялось вокруг, протяни руку и возьми. Тина сдержаннее себя вела, но и она бы, дай волю, выскочила из транспортера и набрала себе халявного добра. У нас была другая цель.
- Еще несколько километров, - почти шепотом сказала колдунья, но я отлично услышал.
Вообще звуки здесь приобретали особую отчетливость, любой шорох казался чуть ли не грохотом. Вокруг стояла такая тишина, что, казалось, нас окутал не туман, а звукоизоляция.
- Следы, - громко, аж уши могло заложить, произнес Кирилл.
Действительно, наш путь по диагонали пересекали отпечатки чьих-то сандалий.
- Похоже, второй колдун, - Ним тоже вылез на свежий воздух, громко отметив, что внутри ховера атмосфера просто невыносимая, уселся рядом со Стеллой и даже чуть ее приобнял. – Или местный житель. Марк, забьем на пару шиклу? Представляешь, Стелла, Марк лучший спорщик на свете. Однажды он переспорил одного моего приятеля в таком споре, в котором тот всегда всех переспо… в общем, побеждал.
- Что стало с этим приятелем? – проницательно спросила колдунья.
- Умер от неожиданной тяжелой болезни, связанной с нехваткой дыхания. Но моральная травма так и преследовала его до конца жизни, не отпускала. Что это впереди?
Высота стены была метров восемьдесят, не меньше, она выходила из песка и уходила в туман. Я забрался наверх, камни, из которых было сложено это ограждение, своими неровностями только помогали, встал на широкой верхушке – толщиной сооружение было метра три, такое при желании можно прожечь за несколько минут. С другой стороны не было ничего, абсолютная темнота. Словно в темной-претемной комнате без окон выключили свет. Граница между хоть какой-то видимостью и этой тьмой была четкой, до миллиметра ее можно было определить. И шла она по внутренней части стены.